Владимир Колычев - Генералы песчаных карьеров

– Ты что, дикая? – спросил он.

– Нет, – замотала она головой.

– Может, целка?

– Нет...

– Тогда я не понял, что за приколы?

Другой бы на его месте прибил эту дуру. Тимур и сам не любил, когда его динамили. Но самое большее, что он мог позволить с бабой, это нахамить ей. А чтобы руку поднять... Нет, это не в его правилах.

– Я... Я думала, что все получится, – всхлипывала Лелька. – Я думала, что смогу...

– А чего тут мочь? Раздвигай ноги и все дела...

– Я знаю... Но я боюсь...

– Чего ты боишься? Я не кусаюсь...

– Знаю... Ты хороший. Я вижу... Но я боюсь... Меня... Меня изнасиловали... Еще осенью... Теперь я боюсь. Это комплекс...

– Кто тебя изнасиловал? – меланхолично спросил Тимур.

У него не было никакого желания подписываться за Лельку. Мутота все это – искать насильника. У него своих дел полно... Хотя ноги бы этому козлу он повыдергал. Он был волком и терпеть не мог шакалов. Он уважал орлов, не любил стервятников. А только шакал и стервятник может силой взять слабую женщину...

– Я... Я встречалась с ним... Миша его зовут. У него еще кличка такая гадкая. Черт...

– Черт?! – удивленно протянул Тимур.

– Ты его знаешь?

– Знал. Редкостная сволочь...

– Сволочь, – кивнула Лелька. – Мы с ним у моей подруги были. Пили, танцевали. А потом он меня к себе домой позвал. У Раиски нельзя было, ну ты понимаешь. А у него можно... Я тогда напилась, поэтому была готова на все... А он меня до дому не довел. С ног меня сбил, по лицу больно ударил. Потом юбку задрал и... Я так ничего и не поняла. Ведь я бы ему и так дала. Говорю же, пьяная была... Я уже потом поняла, что у него патология. Ему нормальный секс не нужен. Извращенец он... Знаешь, когда его ударили, я так была рада...

– Кто его ударил?

– Ну, я парня видела... Миша бросил меня в кустах, а сам домой пошел. А тут парень. Я не поняла, откуда он появился. Он Мишу за грудки схватил, как встряхнет... Они далеко были. Но я слышала. Он что-то про свою мать говорил. Я так поняла, что Миша очень обидел женщину. Про нож что-то говорили. Кажется, Миша ее ножом порезал...

Тимур понял, о чьей матери идет разговор. Не трудно было догадаться, кто мог спросить с Черта за Ритку. Только Олег...

– И что дальше было? – заинтригованно спросил он.

– Ну, парень его ударил. Сильно... Я видела, как боксеры на ринге дерутся. Вот и он так же... Миша упал. И больше не поднимался. Парень нагнулся, постоял над ним. И ушел...

– А ты?

– Я тоже ушла.

– А к Черту подходила? Может, его убили?

– Убили?! Да нет, я как-то не подумала... Я думала, он просто без сознания лежит. А его что, убили? – ужаснулась Лелька.

– Когда это было?

Она точно назвала дату. Именно этой ночью и был убит Черт... Получается, его уделал боксер... За мать с ублюдка спросил. По-мужски. Без всяких левых базаров. Подошел, завалил и все дела...

– Так его что, убили? – снова спросила Лелька.

– Может быть...

Тимур резко развернулся к ней, прессующим взглядом вдавил в спинку дивана.

– Слушай сюда!.. Запомни, с Чертом ты никогда не была. Он тебя не насиловал. И про того парня забудь. Не было никакого парня, поняла?..

– Поняла, – жалко пролепетала девчонка.

– Да ты не робей, – ободряюще подмигнул ей Тимур. – Это ж все для твоего блага...

– Я... Я понимаю...

На самом деле она ничего не понимала. Но обязательно поймет. И будет худо, если она пойдет к ментам... Странно, как это менты сами не добрались до нее. Или тупые, или не больно-то им хотелось возиться с Чертом. Загасили ублюдка, и фиг с ним...

В последнее время Тимур пропадал в своем подвале... э-э... в клубе патриотического воспитания молодежи. И редко появлялся в своем дворе. Олега он не видел с осени. А уже вторая половина зимы. Не так уж и мало времени прошло.

И за это время Олег возмужал. Стал выше, раздался в плечах. Совсем уже взрослый пацан. Волевое лицо, сосредоточенный взгляд, твердая уверенная походка.

– Эй! – окликнул его Тимур.

Олег резко остановился, метнул на него молниевый взгляд. Узнал, расслабился.

– А, это ты...

Особой радости в его голосе не улавливалось.

Тимур первый подал ему руку, крепко пожал ее. Олег удивленно посмотрел на него. Ведь он думал, что Тимур его ни во что не ставит. А оказывается, это не так...

– Как дела? – спросил Тимур.

А дела у Олега не очень. Стремный «петушок» на голове, старая болоньевая куртка на рыбьем меху, холодные туфли-попрошайки. Видно, что пацан бедствует.

– Да нормально, – пожал плечами Олег.

– Матушка как?

– Тоже все хорошо. Дома сидит... – голос его зазвучал бодро и даже весело.