Леонид Влодавец - Оторва с пистолетом

Сколько времени тянулась погрузка, ни Лена, ни Лера не замеряли. Может, час, а может, больше. Во-первых, разглядеть что-либо на циферблатах часовони не могли, а во-вторых, через какое-то время летчики запустили двигатели, чтобы прогреть их перед стартом. Свистяще-звенящий шум турбин почти начисто заглушил все прочие звуки, доносившиеся из-за двери, и понять, закончилась ли погрузка, прошло ли незамеченным наличие неучтенного «КамАЗа», собираются ли отправлять самолет или намереваются предварительно его обыскать, чтоб отловить посторонних, было невозможно.

Даже тогда, когда ритм двигателей изменился и ощути-лось, что самолет сдвинулся с места, начав выруливать на старт, успокоения в душах дам не наступило.

Во-первых, обе прекрасно понимали, что после взлета они окажутся в еще большей зависимости от майора Гриши. Лена переживала меньше, потому что она ощутила свою подневольность еще на дороге, с того момента, когда ее разоружили. Да и вообще, она была тем самым люмпен-пролетарием, у которого даже цепей нету, чтоб их потерять. А вот Лера, у которой буквально рядышком, за спиной, в замаскированном сейфе лежали ее баксы наличными, а также капсулы и ампулы, которые могут многомиллионные прибыли принести, испытывала смесь страха с досадой и негодованием. Только что, казалось бы, была хозяйкой положения, а теперь, по сути дела, стала рабыней. Господи, неужели она не могла предвидеть всего этого?! Жалкая, доверчивая дура!!!

Во-вторых, из пункта первого как дважды два следовало, что живыми они никуда не долетят. На фига Грише получать от Леры какой-то смехотворный гонорар, когда можно взять весь миллион? К тому же надо еще будет там, на месте, рисковать, придумывать способ, как вывести из самолета своих нелегальных пассажирок. Конечно, насчет паспортного и таможенного контроля, учитывая специфику рейса, наверно, беспокоиться не надо, но даже если тут, на борту, у Гриши все свои, наверняка может найтись кто-то падкий до стукачества. Гораздо проще вынести чемоданчик, чем вывести двух баб. Уж лучше их загодя усыпить и выбросить за борт. Авторучку-то, гад, себе взял! Баб никто не видел и не увидит — такова се ля ви.

Тембр двигателей еще раз сменился, их перевели на взлетный режим. Нос задрался, Лену и Леру вдавило в кресла. Почему-то в этот момент Валерии захотелось, чтоб у самолета сдохли движки и он грохнулся оземь, так и не набрав высоты. Чтоб всем пришел капут, а не только ей и Лене. Но ничего такого не случилось, «Ил» набрал свою рабочую высоту, выровнялся, занял отведенный ему эшелон и мерно засвистел турбинами в том направлении, которое было предписано полетным заданием.

— Тебе не кажется, что этот Гриша нас убьет? — шепотом спросила Лера, нарушив длительное молчание.

— Уверена, — скромно ответила Лена. — Насчет вас — не знаю, а меня — наверняка. Но, по-моему, ничего сделать все равно нельзя…

— Из пистолета он тут стрелять не станет, — прошептала Валерия. — Слишком громко, да и обшивку можно пробить. Ножом тоже пользоваться не станет. Много шансов в крови измазаться.

— Он нас из вашей авторучки убьет, вы это сказать хотели?

— Сейчас она заряжена только двумя шприц-иголками, и в обеих — снотворное. Но усыпляет мгновенно — пискнуть не успеешь…

— …А потом он нас спящими за борт выкинет, — досказала Лена.

— Правильно. Но иголка — это не пуля. Она мой полушубок не пробьет. То есть проткнуть может, но до тела не достанет, понимаешь? Конечно, он постарается выстрелить в ладонь, в шею, в лицо — в открытое место, короче. Но мы ведь можем и не подставиться, верно? Если набросим на него полушубок, дружно навалимся, выкрутим авторучку… Догадываешься?

— Догадываюсь… — пробормотала Лена, не очень доверяя неожиданной союзнице. — С ним-то мы справимся, а что дальше? Тут еще несколько человек на борту. Они его хватятся наверняка.

— Если мы справимся с ним, то добудем ключи от сейфа. Кнопка — вот она. А в сейфе у нас полно оружия. У тебя в сумке был пистолет с глушителем и даже граната, я видела.

— Вы что, предлагаете захватить самолет?! — с легким восторгом перед этой отчаянной бабой произнесла Лена.

— Как нечего делать. Все эти мужики горазды только в поддатом виде хорохориться: мол, мы все из себя бесстрашные. На самом деле они в большинстве своем гораздо трусливей, чем средняя баба. И если мы одного-двух пристрелим, а потом покажем гранату — они нас куда угодно отвезут.

— А на земле нас полиция арестует? — дальновидно предположила Лена.