Марсия Андес - А теперь держи меня

Я же совершенно о нём ничего не знаю.

– Я очнулся в больнице, – говорит Миша. – Пролежал в коме где-то месяца четыре. Потом прошёл реабилитацию и выписался. Мне сказали, что я чудом спасся. Пули не задели важные органы, но я потерял много крови. Возможно, из-за шока или ещё из-за чего я впал в коматозное состояние и всё никак не мог выбраться из него. Говорят, кто-то вызвал полицию, услышав перестрелку. Со мной была ещё одна девчонка, но она скончалась практически сразу.

Я думаю о Яне Куркиной, что лежала на бетонном полу в луже собственной крови, а над ней склонялся Андрей, пытаясь нащупать пульс.

– Значит, ты выписался из больницы спустя где-то пять месяцев после ранения? – спрашивает Егор, затягиваясь. – Примерно полгода назад. И что делал потом?

Миша пожимает плечом.

– Пытался снова начать жить.

– А как же Маша? – Кузнецов резко переводит на меня взгляд. – Почему ты не искал её?

Он чуть кривится, будто я сказала нечто неприятное, делает глоток и на мгновение прикрывает глаза. Медлит.

– У меня была временная амнезия. Я не помнил события, которые происходили со мной в течение последних семи-восьми лет. Последние воспоминания… Как я вернулся из армии. Как пытался снова начать играть на барабанах, но ребята испоганили группу и слили меня.

Я переглядываюсь с Егором.

– Погоди, а как ты… Ну… – не понимаю я, пытаясь сформулировать вопрос, как он тогда оказался здесь.

– Я же сказал, временная амнезия, – повторяет Миша. – Практически вся память уже вернулась. Где-то месяц-два назад я решил найти Машу, но не смог. Все концы обрывались. А потом она сама меня отыскала.

– А что на счёт Арчи? – вмешивается Егор. – Он не пытался тебя достать?

Кузнец залпом допивает пиво и ставит бутылку на стол. Облизывает губы, обдумывая ответ.

– Они были заняты вашими поисками, – говорит Миша. – А когда я очнулся, ничего не помнил, поэтому решили оставить меня в покое. Наверное. На самом деле я не знаю, почему ко мне так и не пришли. Хотя, может быть, и приходили, просто я не заметил или не узнал.

Снова смотрю на Шторма.

Как-то странно. Ведь Миша мог в любую минуту всё вспомнить, а после рассказать копам про Арчибальда. Будь я на месте безумного наркоторговца, тут же устранила бы возможную угрозу.

Егор тушит окурок о пепельницу и отъезжает от распахнутой двери балкона.

Несколько минут мы молчим.

– А что с моей сестрой? – интересуюсь я. – Ты сказал, что она тебя нашла. Почему Маша не вернулась в Москву вместе с тобой?

Миша пристально смотрит на меня, и мне кажется, что в его взгляде я вижу нотки раздражения.

– Потому что она у Арчи, – спокойно отвечает Кузнецов.

– Что? – не понимаю я. – Погоди, как это?..

– Да рассказывай ты уже, блять, – бормочет Штормов, потирая переносицу. – Что тянешь кота за яйца?

Миша переводит взгляд на Егора, затем снова на меня. Его карие глаза похожи на два круглых тёмных шарика, над веками притаился ряд еле заметных желваков, которые так и хочется выковырять с помощью иголки.

– Когда Маша меня нашла, она уже нацелилась на Арчи, чтобы уничтожить. Довести дело до конца. И не важно, жив я был или нет. Ей хотелось всё исправить, она винила себя в том, что сейчас с нами со всем происходит, – медленно тянет парень. – Это ведь она согласилась помочь тебе выманить Малийского, – смотрит на Егора. – Откажись, ничего бы не произошло. Не было бы твоей травмы, Саша бы не сел в тюрьму, Антон не помешался бы на мести. И Арчи бы знать не знал про наше существование.

Мне на секунду кажется, что Миша действительно винит во всём случившемся сестру, но ведь это совершенно не так. Всё началось с меня, с того момента, когда я согласилась на глупый спор своих друзей, а потом решила обокрасть школу. Надо было в тот раз сдать Малийского копам, проблем было бы меньше.

– Короче, – Кузнецов вздыхает и подпирает голову рукой. – У неё был план, но он провалился. И теперь Маша у Арчи, а я здесь, потому что мне нужна помощь, чтобы вытащить её. Это она рассказала мне, где вас найти.

– Почему ты раньше-то не сказал? – возмущаюсь я, ёрзая на диванчике. – Нужно придумать что-то. Придётся вернуться ведь, да? Но у меня работа, а Егор не в состоянии вообще что-либо сделать в этой ситуации. Нам надо подключить остальных…

– Я же просил, – перебивает меня Миша. – Если об этом узнает Крис или Рома, то и Таран тоже, а я не собираюсь с ним пересекаться. Если увижу, сломаю челюсть.

– А меня почему ты списываешь? – возмущается Егор.