Александр Грачёв - Отличник милиции

И вот, он у ее дома. Нырнул в подъезд, быстро поднялся по ступенькам, брезгливо переступая окурки. Он у её дверей. Кнопка звонка мягко утонула от прикосновения – мелодичная трель, затем лёгкие шаги и скрип половиц.

–Кто там? – услышал он встревоженный голос.

–Добрый день, – отозвался он непринуждённо, еле сдерживая дыхание. – Я из Энергонадзора. За вами долг хозяйка. Я отключаю квартиру от электросети.

–Какой долг? Постойте! Не отключайте! затараторила девушка.

Щёлкнул замок. Дверь открылась. Теперь он увидел её так близко, что захотелось дотронуться, он с трудом сдержался. Девушка стояла в наброшенном халатике, босоногая и растерянная.

–Это какая-то ошибка, – пробурчала она сердито. – Я могу показать оплаченные счета.

–Давайте посмотрим. Возможно, мы ошиблись. Можно войти?

Не дожидаясь разрешения, он вошёл. Квартирка была однокомнатная с простой мебелью и множеством стоящих повсюду плюшевых игрушек. Кроме хозяйки никого не было. Негромко работал телевизор. На экране генеральный секретарь ЦК КПСС Горбачёв что-то говорил с трибуны.

«Никогда бы не подумал, что она политикой интересуется», – удивился он. – «Или так, для фона включила».

–Вот последние счета за электроэнергию. Видите, долга нет, – подала девушка квитанции.

–Давайте теперь посмотрим наши записи.

Он открыл дипломат и, мягко улыбаясь, как он надеялся улыбкой удава, достал огромный нож, не сводя с девушки жадного взгляда. Она всё поняла и побледнела.

-Раздевайся! – выдавил он осипшим от похоти голосом. – Только без фокусов! Ложись на диван! Быстро!

–Только не убивайте, пожалуйста, – прошептала она подавлено.

В ответ он лишь снисходительно улыбнулся.

2.

Он наблюдал, как по её грязной щеке ползла «божья коровка», вот она раскрыла крылышки и пропала. Неожиданно потянуло холодом и сыростью. Он поёжился, а Лизка этого не заметила.

–Серёж, что мне делать? – опять спросила Лизка и с надеждой посмотрела Зимину в глаза.

«А она ещё неплохо выглядит», – подумал Зимин, украдкой осматривая ладную Лизкину фигурку.

–Опять на игле сидишь? – спросил он Лизку, хотя точно знал – сидит.

–Какой ты догадливый, – съязвила она и отвернулась.

–Ладно, не обижайся, – извинился Зимин. – Давай сделаем так…. Найдёшь, где сегодня «перекантоваться»?

–Да, я прячусь у Катьки Лыковой в Шанхае.

–Хорошо. Вот и сиди у неё, никуда не высовывайся. И больше не теряйся, – закончил встречу Зимин, хлопнув на прощанье Лизку по пухлой попке.

Лизка ушла недовольная и расстроенная. Шанхаем в городе называли пригородный посёлок Молодёжный. А такое называние ему дали, скорее всего, из-за беспорядочной застройки и вечной непролазной грязи.

Катька Лыкова проходила по оперативным учётам милиции, как содержательница притона или еще – «квартиры ловушки» и, хотя на связи с органами она давно официально не состояла, но услугами её иногда пользовались.

«По крайней мере, – подумал Зимин, выруливая на Жигулях со стоянки, – Лизка там будет под присмотром».

В последнее время он ощущал вину перед Лизкой. Зимину она запомнилась молодой, симпатичной студенткой. Лизка любила посещать бары и рестораны, была очень общительна, имела обширные связи среди криминального элемента. Зимину, как раз, это было нужно, и он поощрял Лизку на такой образ жизни.

Потом, как это водится, Лизка стала «опускаться», сначала покуривала «травку», потом пошли более тяжёлые наркотики и уже внутривенно.

Внезапно лупанул дождь. Тяжёлые, крупные капли мгновенно накрыли лобовое стекло непроницаемой пеленой. Попали в салон машины. Обрызгали приборную доску. Резко потянуло прохладой. Зимин включил «дворники». Сразу перестало давить на виски, поднялось настроение. Душное и жаркое лето порядком надоело. Зимин набрал скорость и редко притормаживая, стал нагонять потерянное с Лизкой время.

3.

Преступный авторитет Махаев Беслан, более известный в определённых кругах, как «Бес», в последние дни ходил мрачным. Не потому, что дела не шли, а как раз, наоборот – с недавних пор «Бес» поймал удачу за хвост. Но «Беса» не оставляло чувство тревоги. Он не мог понять, что это, паранойя или предчувствие неприятностей, или всё вместе взятое.

Каждую ночь, прижавшись к тёплому заду своей сожительницы, мирно сопящей в подушку после любовных утех, «Бес» невольно прислушивался к шуму улицы. На блики фар или визг тормозов «Бес» с трудом вытаскивал себя из неполной дрёмы и, замирая в ожидании, напряженно считал гулкие шаги по бетонным ступеням лестничной клетки. Если шаги достигали его площадки, он быстро извлекал из-под подушки свой любимый «ТТ» и ждал звонка. В этот миг от напряжения у него закладывало уши, а сердце трепетало от страха. После таких стрессов он долго не мог заснуть.