Ольга Лаврова - Дело третье - С поличным

Кибрит (вкрадчиво) .А как же Галина Петровна Родионова, которая вас ждет в Днепропетровске? А ведь обещали: отбуду срок — и прямо к тебе! Что вас понесло в Москву, Силин?

Силин (с минуту глядит на нее ошеломленно, потом лицо его багровеет, он вскакивает, рвется из рук милиционеров) .Сволочи! Пусти! Пусти! Я побегу, давай в меня стреляй! Убивай!..

Знаменский.Прекратите истерику, Силин! Раньше надо было кричать.

Томин отводит Кибрит в сторонку.

Силин (в искреннем отчаянии) .Пропала жизнь… Все кошке под хвост… Пусти, я побегу!..

Томин (пока Силин продолжает шуметь) .Где это ты раскопала, фокусница?

Кибрит (торжествующе) .Элементарно. У меня же есть его отпечатки. Вывела формулу, позвонила в картотеку — да, судимый, отбывал там-то. Еще раз позвонила — дежурному на Петровку. Он мне заказал молнию с начальником колонии.

Томин.Обошла… Ну, теперь Пал Палыч его возьмет!

Знаменский (милиционерам) .Можете отправить задержанного.

Томин.Пал Палыч!

Знаменский (заколебавшимся было милиционерам) .Ведите, ведите.

Силина уводят.

Томин.Ну, знаешь, в голове не укладывается!.. Когда он раскрылся, когда его голыми руками бери — ты вдруг задний ход!

Знаменский (к Кибрит) .Тоже считаешь, что надо было ловить момент?

Кибрит.Обидно, что старалась впустую. (Пауза.)

Знаменский (хмуро) .По-моему, друзья, вы устали, а у нас еще работа. Давайте выясним отношения после. Часов в двенадцать могу предложить по чашке кофе.

Утро .Кабинет Знаменского. Знаменский варит кофе, на столе приготовлены три чашки. Входит Томин.

Знаменский.Не место красит человека, друг мой Шурик. Налить?

Томин.Праздный вопрос.

Знаменский наливает две чашки кофе, достает сахар и коробку печенья.

Томин.О, как в лучших домах. (Пьет кофе.)

Входит Кибрит.

Кибрит.До чего вкусно пахнет!

Знаменский.Хозяйничай сама.

Некоторое время они молчат. После бессонной ночи все утомлены.

Знаменский.Вы по-прежнему ждете объяснений?

Томин и Кибрит молчат.

Знаменский (Томину) .По-твоему, я просто сминдальничал?

Томин.И по-моему, и по-твоему, и по-чьему угодно. (К Кибрит.) Разве нет?

Кибрит (уклончиво) .Момент для допроса был, конечно, выгодный…

Знаменский.Согласен. Можно было использовать его истерику. Нажать, подхлестнуть. Допустим, он бы что-то выложил. По принципу — нате меня, ешьте! И потом что?

Томин.А что потом?

Знаменский.А потом он опомнится…

Телефонный звонок. Знаменский берет трубку.

Знаменский.Да… да… (Томину.) На тренировку пойдем?

Томин.Побойся бога!

Знаменский.Нет, Женя. После дежурства. Почти не спали. (Кладет трубку.)

Кибрит (подсказывает) .Силин опомнится, и?..

Знаменский.И поймет, что его нарочно взяли врасплох. Дали, что называется, под дых и воспользовались.

Томин (с вызовом) .Ну и поймет. Беды-то?

Кибрит (стараясь их примирить) .Пал Палычу с ним дальше работать.

Знаменский.И это тоже. Как работать, если я для него — враг? И главное, мгновенно рождается обобщение: «Ага, все вы сволочи, вам за это деньги платят!»

Томин (фыркает) .Приближаемся к твоему любимому тезису: «Следствие — это не только… но и…» А значит, подследственный должен уходить с просветленной душой и с верой в благородство слуг закона!

Знаменский.Зачем так трескуче? Но… пусть он думает о нас с тобой хоть немного иначе, чем раньше. Ты не против?

Томин (колюче) .В принципе — совершенно за. В конкретном случае — позволь посмеяться. Твой Силин — не объект для перевоспитания. Знаешь, что это за фрукт?

Знаменский (осторожно) .А ты уже знаешь?

Томин.Да. Я только что разговаривал с колонией — пошел по стопам Зинаиды. Силин сел за драку с телесными повреждениями, хулиганство и сопротивление власти. В колонии сошелся с отпетыми рецидивистами, кого-то изувечил, и ему добавили срок. Ничего портретик?