Рене Бурдье - Четвертая пуля

Я начинаю. Дравиль был твоим любовником. По той или иной причине вы не так давно прилично повздорили. И тут он проявил себя таким, каков на самом деле: хам, эгоист, насильник. Ты опустилась на землю. «Дон Жуан» потерял все свое очарование. Ты подумывала стать вновь свободной и поняла, что все происходит, как в кино. Дравиль не соглашался столь быстро положить конец очаровательной интрижке с тобой. Он цеплялся за прелестную Мари-Жур.

Итак, он упрашивал тебя, обещал, клялся, затем стал угрожать. Ты забеспокоилась. Ты устала от него; но он вселял в тебя страх. Новичок в игре «ты мне нравишься, я отдаюсь; ты мне не нравишься, я тебя имела в виду», ты приняла его угрозы всерьез. И искала выход из создавшегося положения.

Это заставило тебя какое-то время размышлять, дней десять, может быть, прежде чем ты подумала о Бертье. Тот тоже увивался за тобой. И вот однажды ты пошла с ним, но поставила условием, чтобы он избавил тебя от другого. Бертье — завлечь его не составило труда — согласился. Ты тщательно проработала сценарий и вы перешли к действию.

Мари-Жур Аньель покинула свое прибежище у стены и подошла к Клиду. Она слушала его, подчинившись магии его речи, с расширенными зрачками и раздувающимися ноздрями. Она была так близка к нему, что он мог проследить пульсацию крови на висках. Ее губы приоткрылись. Он счел, что она сейчас заговорит. После едва заметного вздоха она взяла себя в руки и устроилась в кресле.

Не отрывая взгляда от ее зрачков, Клид закурил. Он почувствовал, что наконец-то она в его руках, и великодушно дал ей несколько секунд. У нее еще будет время покаяться и сожалеть, позже, в стенах камеры Пти-Рокет…

Клиду пришлось приложить усилие, чтобы вспомнить начало их беседы. Длительная пауза изменила даже его голос. Теперь тот достиг ушей Мари-Жур Аньель не суровыми раскатами, а мягким рокотом.

— Это был прекрасный сценарий, отточенный в мельчайших деталях. Жаль, что попалась эта служаночка. Жаль также, что у Бертье такой явный недуг, без этого все было бы шито-крыто. Ты все продумала, и я уверен, что полицейского, даже хорошего, с подобным сценарием обмануть можно.

Заглавие: «Первая пуля для Дон Жуана».

Сюжет: Жан Дравиль, первый любовник экрана, готовится в среду ехать в Солонь, где ему нужно быть на съемках. Звонит телефон. На другом конце провода его маленькая подружка, она же его партнерша, с которой он в настоящее время несколько холоден. Прелестница предлагает ему свидание следующим утром, в половине двенадцатого, в орлеанском отеле. Так как она ведет себя крайне нежно, у него нет желания отказаться и он попадает в западню. В тот же день, в 8 часов вечера, следовательно, за пятнадцать часов до свидания, он приезжает в названный отель, где его проводят в номер, зарезервированный его партнершей.

В четверг, в назначенный час, его подружка присоединяется к нему. После… неизбежных в подобных случаях событий, в 13 часов она покидает его «на минутку» под предлогом неотложной необходимости. Тогда, на сцену выходит Бертье. Дравиль, полагающий, что вернулась его красотка, не удостаивает его взглядом. На лице актеришки играет глупая улыбка. Бертье не оставил ему времени на размышления. Все произошло очень быстро. Не более пяти минут от твоего ухода до исполнения приговора.

Тебе все так же нечего сказать? Может быть, в конечном счете, музыка моего голоса тебе столь приятна, что ты боишься развеять очарование? В таком случае, я должен огорчить — я подошел к концу своей партитуры…

Он подошел к окну. Дождь лил как из ведра. На улице никого не было, кроме жандармов непромокаемых плащах, этих «жаворонков», с трудом передвигавшихся в шквалистых порывах ветра, толкая свои велосипеды. Потоки грязи текли по обочинам дороги, заливая тротуар. И лишь открытый ставень в доме напротив оживлял пейзаж.

Детектив медленно отвернулся и подошел к Мари-Жур. На него самого повлиял извилистый сценарий: Жюльетта Дравиль, затем Бертье; затем еще раз Жюльетта и Бертье, и Клодетта Жема. Теперь Мари-Жур Аньель. Порывы ветра в разных направлениях… Основательно ли зацепился он теперь?

Вся эта история начинала уже утомлять его. Он подумал о заснеженном домике Веры. Ему вдруг захотелось познакомиться с ним и спрятаться там, забыться. С Верой, если он когда-нибудь захочет… Он почувствовал, как сердце забилось сильнее.

Впервые за весь день он подумал о Вере, и показалось, будто та вошла в эту комнату и, протянув руки и улыбаясь, направилась к нему. Она так отличалась от других, от всех других…