Сергей Мартин - За флажки

«Ничего не понимаю. Куда она уехала? Зачем? И почему так поспешно?.. Что всё это значит?».

Заниматься поиском ответов на все эти вопросы было бессмысленно. Пока бесспорным единственным фактом был сам отъезд супруги, а всё, что с этим связано, хотя и тревожило Андрея, но вполне могло подождать. Прежде всего, он нуждался в деньгах и документах. Не откладывая это дело в долгий ящик, Андрей отодвинул прикроватную тумбочку, и набрал код на маховике домашнего сейфа. Какого же было его удивление и разочарование, когда перед ним открылось пустое чрево хранилища. Десять тысяч долларов, так необходимые ему сейчас, бесследно исчезли. Взять «неприкосновенный запас» могла лишь Ирина.

–– Зачем ей столько?! – воскликнул Андрей и застонал сквозь зубы от бессильной досады. – Всё! Накрылись мои документы медным тазом. Как теперь выкручиваться?

В алюминиевой кастрюле бурлил и шипел ароматный бульон, сдобренный лавровым листом и пряностями, будоражащий и без того зверский аппетит, от которого Владимир то и дело нетерпеливо пробовал на готовность вылавливаемые ложкой пельмени. Конечно, это дежурное блюдо, на скорую руку, не шло ни в какое сравнение с теми пельменями, которые готовил он вместе с Наташей, но «Самолепные от Палыча», купленные в ближайшем магазине, тоже были не дурны для холостякующего опреа.

Наташа неделю назад взяла сына и уехала в отпуск к своим родителям в деревню, так и не дождавшись, когда муж разделается с горящими делами, и ему всё же дадут возможность отдохнуть вместе с семьёй летом. Он мог только мечтать о таком отпуске, но эта мечта была недостижимой и нереальной. Максимум, на что мог рассчитывать начальник отдела уголовного розыска при том вале незаконченных дел, которые висели на нём и его товарищах, это два–три дня отгулов. Людей катастрофически не хватало, а тут ещё несчастье с лучшими оперативниками отдела, угодившими в автокатастрофу, вот и приходилось едва ли не сутками пропадать на работе.

Наконец, откусив маленький кусочек теста и пожевав его, Владимир удовлетворённо покачал головой и, взяв шумовку, выловил из кастрюли полную тарелку пельменей. На столе уже стояла запотевшая бутылка водки, слезящаяся каплями влаги, и Владимир, сглотнув слюну, поспешил налить в стакан «фронтовые» сто грамм. Потом он сел на табурет, намазал ядрёной горчицей ломоть ржаного хлеба и, выпив водку, откусил кусок хлеба. Горчица прошибла слезу сразу же. Выдохнув и довольно хмыкнув, Владимир взялся за ложку. Однако донести до рта пельмень он не успел. На холодильнике зазвонил телефон.

–– Твою мать! Пожрать не дадут нормально, – недовольно выпалил он. Телефон звонил, не переставая, заставив его всё же подняться с табурета. Сорвав трубку, он ответил: – Майор Строев! Слушаю!

–– Товарищ майор, это Волков, – зазвучал в трубке голос старшего лейтенанта. – Только что поступило сообщение от ВОХРа, что квартира Макаровых снята с сигнализации. Голос был мужской.

–– Что?! Неужто наш беглец объявился?

–– Он. Больше некому.

–– Повезло же нам, что он лохонулся. Бери дежурный экипаж и пулей ко мне. Вместе поедем брать Макарова.

–– Уже еду, Владимир Михайлович. Я ВОХРовцев притормозил, чтобы не лезли без нас, но они тоже выслали машину.

–– Молодец, Сеня! Я выхожу, – сказал майор, положил трубку и с сожалением посмотрел на накрытый стол. Поддавшись искушению, он набил полный рот пельменями и, жуя на ходу, поспешил в прихожую.

Стенать и биться головой о стену он мог сколько угодно, но положения этим не исправить. Андрей со злостью захлопнул дверцу сейфа и принялся расхаживать по комнате взад и вперёд, напряжённо размышляя над тем, что ещё можно предпринять для решения проблем. У Ирины имелись кое–какие довольно дорогие украшения, которые он мог бы попытаться продать за полцены, но это были в основном его же подарки ей, и Андрей отверг эту идею, тихо обругав себя за недостойную мысль. Ему оставалось довольствоваться лишь теми вещами, расстаться с которыми он мог без сожаления. «Надо брать только самое ценное и компактное», – подумал он и принялся собирать по квартире цифровую видеокамеру, плейеры, фотоаппарат, ноутбук и свои старые часы «Сейко» – предмет гордости в те времена, когда он только начинал карьеру бизнесмена. Часы он надел на руку и сразу же завёл их, установив стрелки по показанию электронного радио–будильника, а всё остальное сложил в большой и прочный пластиковый пакет и прикинул в уме возможную сумму выручки, если продать вещи хотя бы за половину их реальной стоимости.