Кирилл Казанцев - Мастер-класс по убийству

– А может, пойдешь к психиатру? – осторожно поинтересовалась она.

– Сама иди!!! – огрызнулся я и пошел в душ.

Вечером мне позвонил Ваня Луценко, начальник криминальной полиции района.

– Здорово, адвокат.

– Привет, если не шутишь.

– Как у тебя завтра со временем? – Иван, без раскачки, сразу взял быка за рога.

– Дельце какое наклюнулось? – спросил я.

– Да вроде того, – неопределенно сказал Иван. – Тема имеется, как раз по твоей линии. Думаю, что заинтересуешься.

– А можно без загадок? Лучше колись, иначе не засну.

– По телефону сейчас всего говорить не могу, да и слишком долго объяснять.

– Тогда скажи только одно: клиент платит или – по дружбе… – спросил я, так как второй вариант был вполне реальным.

– А если и по дружбе? Откажешься?

– Мое согласие будет зависеть от взаимной заинтересованности сторон.

– Вот и добро! – обрадовался Иван. – Приезжай утром, – и вкрадчивым голосом добавил: – А я тебя чем-то вкусненьким угощу.

Я представил, как он хитро ухмыляется и поглаживает густую подкову усов. Чем вкусненьким меня может угостить Луценко, я догадывался с вероятностью сто процентов.

– Завтра выходной день, – на всякий случай напомнил я.

– Так это хорошо – мешать никто не будет, – сказал Иван и зевнул в трубку. – Буду рад тебя лицезреть живым и здоровым.

«Почему бы не встретиться», – подумал я. С Иваном мы не виделись давно, и его предложение было очень кстати.

– Уговорил. Ровно в девять буду у тебя. Сам не опоздай.

– Так у меня рабочий день не нормирован, – сказал он и укоризненно добавил: – Ты небось и не помнишь об этом, как в отставку вышел?

– Отчего же…

– Тогда жду!

Соблюдя приличие, ровно в девять утра я стучал по массивной двери костяшками пальцев.

– Заходи, – раздался раскатистый бас Луценко, и я очутился в просторном кабинете начальника криминальной полиции.

Иван уже шел навстречу. Мы сцепили «краба» и обнялись.

– Привет, старый! – сказал он и, отстранившись, но не разжимая свою клешню, стал пристально меня разглядывать.

– Чего уставился? Дыру протрешь, – пробурчал я, высвобождая свою ладонь.

– Забурел! – с деланым восхищением произнес он. – Сколько мы с тобой не виделись?

– Считай, четыре месяца. Последний раз встречались, когда ты Николаю права вызволять помогал.

– Как же, помню, – улыбнулся Луценко. – Как он там?

– Как был буржуем, так им и остался. Недавно новое производство открыл. Наведаться к нему в гости не желаешь? Тут недалеко.

– Вопрос, конечно, интересный, – почесал за ухом Иван. – Надо будет его обдумать. А сейчас, как говорится, прошу…

Он расположился за массивным письменным столом, в своем кресле с высокой спинкой, а я сел на стул у приставного столика.

– Ну, что там у тебя за халтура? Если не пыльная и хорошо оплачиваемая – готов впрячься! – сказал я бодрым голосом.

– Все очень непросто… – задумчиво произнес он и сдвинул брови.

Мне сразу стало понятно, что разговор предстоит действительно серьезный. В процессе многолетней совместной работы и времяпровождения его повадки и мимику я изучил досконально, как, впрочем, и он мои. Но тут лицо Ивана разгладилось, и он, озорно прищурившись, посмотрел на меня.

– Давай-ка сначала треснем по маленькой за встречу и для установления, так сказать, делового контакта, – предложил он и полез в ящик стола. Оттуда он достал полулитровую бутылку с кристально прозрачной жидкостью и блюдечко, накрытое салфеткой. – Вчера из дома посылку получил. – В его голосе прозвучали теплые нотки.

Домом Луценко всегда называл деревню в Гомельской области, где родился, где жила его мать.

Иван зажал в широченной ладони одновременно оба предмета и подошел к журнальному столику, на котором уже стояли две стограммовые граненые стопки.

Он щелкнул по бутылке пальцем и пояснил:

– Из рюмок это пить нельзя – вкус не распробуешь. – Потом свинтил пробку, и кабинет наполнился специфичным запахом домашнего хлебного самогона. – Давай выпьем за удачу. – Иван поднял свой стакан.

– Всегда готов. – Я с удовольствием поддержал его инициативу, и мы опрокинули по первой. Крепость напитка значительно превышала положенные сорок градусов, но он прошел внутрь исключительно мягко.

– Ну что, оценил продукт? – самодовольно спросил Луценко и придвинул ко мне блюдце с тонко нарезанным розовым, в прожилках салом, которое оказалось просто восхитительным на вкус. Нежное, с чесночком, оно таяло во рту. Мы выпили еще по одной, и Иван убрал самогон и стопки в шкаф. – Хорошего понемножку, – сказал он. – Теперь по делу. – Он прокашлялся в кулак и стал говорить.