Андрей Измайлов - Форс-мажор – навсегда!

– Ты что, совсем?! А если он замерзнет?! А родители?! Генка пропал с концами! Приедем – сам позвонишь им, объяснишься!

– Не буду никому звонить! Я знал?! Они ка-ак прыгнут! Не буду!

– Будешь, понял!

– Ну буду, буду.

– От меня позвонишь, понял?! Зайдешь и позвонишь! Чтоб я видела и слышала!

– Поздно, Катюха, к тебе. Слухи поползут, а?!

– Ничего! Переживем. С-слухи, блиннн, балбес!

Артем даже позавидовал Чепику – чтоб Катюха о Токмареве так заботилась! Он бы те пятнадцать километров – на крыльях… не любви (громко сказано, громко), но томления.

Артем и Гомозуну позавидовал – чтоб Катюха зазвала Токмарева поздней ночью пусть и на минуточку, пусть и позвонить. А слухи… переживем! Вместе. Мечты, мечты – пережить вместе. И не слухи, но что угодно.

Катюха, впрочем, просто была «своим парнем» для всей компании, не афишируя предпочтений, если они вообще имели место. И сердобольность к Чепику в ночи – элементарная женская сердобольность («свой парень», однако, Катя).

Где-то теперь Катюха?

Там же, на Новой Земле, вероятно. Если замуж не вышла и не переехала к супругу хоть в Питер, хоть в Москву, хоть в Нью-Йорк. Мало ли где отыщется счастливчик!

Брысь, былое! Былое и думы – брысь.

Токмарев прикинул про «80 км» не из-за позабытой (да?) одноклассницы. Теща токмаревская тоже обитала на Новой Земле, теща! Улица так называется в Сосновом Бору. Исключительно по причине удаленности от центра, но не во славу почившего прозаика-генсека. Сосновый Бор, возникший в пору брежневского застоя, почему-то счастливо избежал кондовых-сиюминутных уличных наименований. Ни проспекта Ленина, ни площади Вчерашнего Съезда, ни аллеи КПСС. Разве что Комсомольская – лукавый политес (средний возраст по городу – двадцать семь лет). А все больше – Сибирская, Солнечная, Красные Форты, Исторический бульвар, Молодежная, Новая Земля… Романтично и политически нейтрально.

До Сибирской (токмаревской) – проще автобусом. Две остановки от станции. Престижный центр, заселенный первопроходцами, начальством. А до Новой Земли, бывшей окраины, проще пешочком с 80 км. И Архар на природе разомнется…

Особого желания повидать в первую очередь тещу и никого кроме тещи Артем не испытывал. Но, беседуя с автоответчиком, многого не добьешься. Наталья может сослаться на то, что пока не прослушивала сообщений, или впрямь пока не прослушать – и Димка не на Сибирской, а на Новой Земле. Особой стервозностью Наталья не отличалась – в жесткой манере: это мой сын, а ты его никогда не увидишь! (попробовала бы!). Но по мелочи, по пустякам, в мягкой манере – за милую душу: ой, буквально за пять минут до тебя вошла, даже сумку не успела разгрузить, до телефона ли? А Димку – сегодня уже, наверное, поздно, спать уложили… давай завтра? Или ты завтра с утра назад в Питер? Ну, что поделаешь, опять не судьба… с ним все нормально, не волнуйся! Троек нет, растет, на девочек уже посматривает.

Не сошел Токмарев на «восьмидесятом». Если его телефонное послание таки Натальей принято и просьба о Димке выполнена, глупо являться к теще: «А вот и я! До того соскучился, что перво-наперво – к вам, Зинаида Васильевна!» Нет уж. Мимо.

Мимо тещиного дома… трям-тирьям-тирьям-пам-пам.

Сначала домой.

Поезд прибыл.

Калище.

Токмарев по старой памяти изготовился к бегу с препятствиями – до автобуса.

Гм-гм! Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Публика благополучно избавилась от синдрома «не успеть!». Транспортные средства на привокзальном пятачке радовали количеством и разнообразием: помимо десятка рейсовых автобусов стая зеленоглазых «жигуленков» от пятой до девятой модели – частный извоз. Рынок диктует!

Артем раньше катался на «шестерке»… Пока она волею случая (несчастного? счастливого?) не превратилась в ничто – диагноз: восстановлению не подлежит.

Случай все-таки счастливый, если учесть – жив-здоров.

В какой мере случай несчастный, а не преднамеренный, до сих пор туманно.

КамАЗ тот так и не нашли. При всем при том, что – милиция, сотрудник пострадал!

План «Перехват», операция «Грабли», режим «Сито»! Не исключен «кавказский след»!

Все впустую. Канул КамАЗ.

…Потому Артему и в новинку изобилие машин, поджидающих пассажиров, – последний раз он добирался до Соснового Бора электричкой лет эдак… Все больше на своей, на «шестерке».

Он поискал глазами «Jeep-cherocy» цвета металлик в табуне автомобилей. По идее, где-то тут должен быть. Не было. Вероятно, Гомозун действует по иной идее. На «восьмидесятом», к примеру, сошел. Вместе с «рыбацкой» свитой. От любопытствующих подальше.