Дмитрий Белковский - Ю БИ КУЛЛ

– Ты опять сделал ЭТО?

Крепость непонимающе смотрел сквозь тёмные стёкла очков на Счастливчика.

– Ты опять вырвал язык? Зачем?! Зачем ты это делаешь?

Крепость замялся, как юноша, застигнутый на занятии мастурбацией.

– Ладно, пошли.

На экране затемнение.

Кто тут ещё не доволен работой Правоохранительных Органов? Общество? – Общество, состоящее, в процентном соотношении, на одну треть из преступников и правонарушителей. Остальная половина добропорядочных граждан либо не платит налоги вовсе, либо успешно пытается их избежать. Оставшаяся, крайняя часть общества по возрастным причинам не в состоянии платить за свою защиту. Поэтому извини, бабушка, но Правоохранительные Органы не смогут уберечь от подонков твоего внука, так как людям: патрульным, следователям и прокурорам для успешной работы нужен стимул, денежное вознаграждение. «Спасибом» можно только подавиться.

– Вандал, Вандал! – Вандал обернулся на зовущий его голос и стал искать его источник в разношерстной толпе Дежурного Отделения ПОО. «Слишком много преступлений».

– Вандал, иди сюда! – Наконец Вандал увидел зовущего его Толстяка и двинулся к нему.

– Пойдём, посмотришь, как Старик наркомана допрашивает.

Толстяк, томно перекатывая запасы сада в штанах, повёл Вандала к оборудованной прозрачным зеркалом следственной комнате. Сквозь “стекло” они увидели двух человек: начальника ПОО и грязного вида молодого человека. Старик задавал вопросы, а Оборванец, не раскрывая рта, кивал головой.

– Смотри, сейчас Старик этому придурку все нераскрытые хулиганства повесит. – Толстяк еле сдерживал смех.

– Но ведь Оборванец находиться в наркотическом опьянении, его надо сначала поместить в медвытрезвитель.

– Пьяное состояние, – Толстяк с укором посмотрел на Вандала, – лично я не считаю это оправданием избиению и оскорблению граждан, разбитию витрин магазинов…

Вандал прервал перечисления Толстяка:

– Но ведь этот Оборванец не совершал тех правонарушений, в которых сейчас якобы сознается.

– Молодой ты еще, в рот тебе кило печенья и банку варенья. Когда я устроился в ПООрганы, то действовал “сухой” закон и за выпитую не вовремя бутылку пива наказывали жестче, чем за изнасилование. Поэтому, я считаю, что Оборванец получит по заслугам. Другим будет наука.

– Толстяк, я готов тебя понять и согласиться с тобой по той простой причине, что мне наплевать на Оборванца и на всех ему подобных. Но я ненавижу Власть, которая позволяет делать подобные трюки. И только для того, чтобы Власть не могла сотворить со мной подобный фокус, я сам стал частью Власти и за это ненавижу себя. Понимаешь о чём я.

Их дискуссию остановило жужжание пейджеров у каждого на поясе.

– О, драка в ресторане «Красотка»! Толстяк, ты имеешь возможность отомстить за свою лишенную пива молодость.

На экране затемнение.

Счастливчик и Крепость вошли в клуб “Красотка”.

Этот клуб был самым популярным среди клубов данного рода: здесь танцевали полуодетые девицы и пацаны, но без извращений.

Счастливчику нравилось бывать тут и наблюдать за телодвижениями танцорок. Это возбуждало его. Собственно говоря, Зазноба тоже раньше была публичной танцоркой, но теперь она пляшет только для него.

Счастливчик захотел стать обладателем всех танцорок, хотя бы на правах управляющего. В ту пору у него ещё не было Крепости и смерть приносил он сам. Он убил Уголовного директора и сам стал Уголовным директором.

Коммерческий директор владел всем имуществом, а Счастливчик владел им.

Счастливчик подкатил к своему специальному столику. Крепость сел на стул рядом. Потягивая через трубочку, холоднеющую диетическую пепси-колу, они наблюдали за действиями на сцене и за беснующими вокруг посетителями. Грязные танцы для грязных людей.

Год назад, вот так же сидя в “Красотке”, Счастливчик думал о Мафии. Мафия – это аппарат преступного мира, руководящей сетью преступников в различных отраслях беззакония. И чем ниже ранг преступника, тем безразличнее ему высшее руководство. Счастливчику нужно только устранить верхушку Мафии, а новые преступники будут так же беспрекословно слушаться его, как слушается его коммерческий директор “Красотки”.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».