Сергей Зверев - Крестный. Путь наверх

Войдя в кабинет к Потапову, он вальяжно уселся в кресле напротив него и произнес:

– Слушай, Крестный, это правда, что ты всех своих сотрудников крестил как крестный отец?

– Только пятерых, – ответил Потапов, – самых близких.

– Ну-ну, – усмехнулся Зубан, – а я уж думал, что ты взял отпуск и заделался попом.

– Давай к делу, мне базары пустые с тобой вести некогда, – спокойно, но все же грубовато, в тон зубановской манере разговора произнес Потапов.

– Ну давай и о делах перетрем, – зло протянул Зубан. – Мне Догилев сказал, что ты у меня рынок отжать хочешь. Так я тебе сразу скажу: ничего у тебя не получится. Хоть ты и покрутел за последнее время, но я не фраер, как Кривуля. Я поболее тебя зону топтал и братва у меня тоже зоной мазанная. Попробуй только сунься к нам, пожалеешь потом, что мама твоя выкидыш не сделала!

Лицо Потапова осталось невозмутимым после такого наезда, только глаза слегка потемнели и прищурились.

– Я с тобой, Зубан, на киче не встречался. Только могу тебе сказать, что многие, кто в лагерях каждому сундуку в пояс кланялся, потом на воле пальцы веером держат и понты кидают, точно так же, как ты сейчас тут!

– Ты что этим сказать хочешь? – Зубан медленно поднялся и сжал кулаки.

– Только то, что если ты о деле пришел говорить, так отбрось понты в сторону и говори по-деловому, – спокойно ответил Потапов. – Я всегда первым делом предлагал договориться миром. Вот и сейчас я это делаю. Родниковцы должны нам, и очень много. Денег у них нет, поскольку работать они не умеют. Им бы ларьком руководить, а не большим рынком. Я предлагаю отдать часть акций взамен долга. Родниковский станет нашей совместной с администрацией собственностью.

– Родниковский – это моя собственность. Я там хозяин, – Зубан весь напрягся и подался вперед, наклонившись над столом.

От его горящих ненавистью глаз, устремленных на Потапова, тряслась селезенка у многих мелких торговцев. Но Потапов спокойно пропустил мимо ушей эту тираду.

– Официально хозяевами рынка являются несколько человек, входящих в его администрацию. Но, в конце концов, мне наплевать, кто из вас, ты или Догилев, будет владельцем. Я хочу получить свое. Если бабок нет, отдайте собственностью… Пятьдесят процентов акций Родниковского рынка меня устроят.

Он спокойно посмотрел в глаза Зубана и произнес:

– В руководстве рынка нет грамотных людей, а у меня есть штат квалифицированных менеджеров. Они наладят работу рынка и сделают его рентабельным предприятием. И ты, и я будем с него прибыль получать, в то время как сейчас у этого рынка большие проблемы.

Потапов помолчал, а потом продолжил:

– А теперь скажи мне, в чем мои требования несправедливы, в чем я беспредельничаю?

Зубан несколько секунд помолчал, затем произнес, прищурившись:

– Нагреть меня хочешь, сука. Я таких, как ты, сразу раскусываю. Сначала влезешь в долю, а потом весь рынок отожмешь. Ни хрена ты не получишь, ни денег, ни акций. Занимайся своими делами и не лезь в чужую вотчину.

– Я от своих денег не отступлюсь, – медленно расставляя слова, произнес Потапов.

– В таком разе мне тебя жаль. Я своих соперников, в отличие от тебя, не вешаю, а в Волге топлю. Причем так, чтобы они не всплывали, – сказал Зубан и вышел из кабинета Потапова.

Но это был не последний их разговор. На следующий же день банк подал в суд. Дело было рассмотрено в кратчайшие сроки и выиграно. Через месяц в кабинете директора рынка Догилева Потапов снова увиделся с Зубановым. На сей раз он явился сюда с адвокатом ассоциации «Корвет» Троицким, в руках которого было судебное постановление на арест имущества и счетов Родниковского рынка.

Столь быстро полученное постановление суда, как и лояльность судьи, во многом были подкреплены не только законодательно, но и крупной суммой наличных, которые передал Троицкий судье в качестве взятки. Но даже в этой ситуации Сергей предложил Зубану и Догилеву договориться по-хорошему, но уже на более выгодных для себя условиях.

– Я по-прежнему предлагаю вам пятьдесят процентов акций, но директором рынка станет человек, поставленный мной. Догилев получит свой пай и, если хочет, может остаться в правлении, но уже на менее выгодных должностях. Практика показала, что руководитель он слабый.

– Да как вы смеете! – подал голос директор рынка, но Зубан тут же оборвал его.

– Ладно, хватит базары тут разводить, их время кончилось, – произнес Зубан, цыкнув на Догилева.

Потом он встал с кресла, в котором сидел до этого, и, подойдя к Потапову, произнес, глядя на него с улыбкой: