Татьяна Рубцова - Выбор. Книга 3. Второй шанс

– Фамилия?

– Коренев. Андрей.

– Это мне ни о чем не говорит.

– Его еще зовут Рутсон. Эндрю. Гражданин Силенда.

Хозяин кабинета только покачал головой. Никитин почувствовал, как гаснет, едва появившись, его интерес. И Никитин принялся лихорадочно вспоминать.

– Он рассказывал, что знает шейха и работает на него.

– Шейхов на Востоке много.

– Он породнился с самим Дадахоном.

– Это имя?

– Я не знаю. Андрей так называл его. Он мне просто рассказывал…

– Это все?

Все. Испугавшись одного этого слова, Никитин продолжил.

– В Израиле его знают, как Азади. Ахмед Азади.

– Ахмед Азади?

– Когда Израильские силовики узнали, что он – Азади, они сразу же арестовали его.

Продолжая слушать, хозяин кабинета открыл ноутбук, лежавший на столе и начал что-то там искать, вбивая известные только ему знаки.

– Так, – сказал он и развернул ноутбук монитором к Никитину. – Это он?

С экрана на него смотрел и смеялся всем своим видом Андрей Коренев, одетый в зеленую форму солдата и с красным беретом на голове.

– Что ж. Это известная в Палестине личность. Вообще-то для палестинцев он – Аль-Хурриа, но турок Муса Демир, полевой командир из Братьев Мусульман, назвал его Азади. Прижился, почему-то, турецкий вариант. Азади входил в террористическую бригаду «Изз-ад-Дин аль-Кассам» ХАМАСа. Где он сейчас?

– В Лефортовском СИЗО.

Хозяин кабинета присвистнул от неожиданности.

– Ничего себе, – он вернул ноутбук в прежнее положение и поднялся, расправив плечи. – Значит ХАМАСа ему мало, еще и с Аль-Каидой повелся. Теперь я понял, о каком шейхе вы говорите. А вы-то откуда все это узнали?

– Я могу рассказать вам все?

– Здесь это только приветствуется.

И Никитин начал говорить. Рассказал он про Дягина, про его жену, Ольгу, про Олега, умолчав только о том, чей сын Андрюша. Рассказал про командировку в Пакистан, про туристический круиз по Средиземному морю.

– Да, – только и протянул хозяин кабинета, садясь за стол, рядом с Никитиным. – Сложный человек.

– Мне кажется, что он может быть вам полезен.

– Почему вы хлопочите за него?

– Он спас меня. Дважды.

– Нас не интересуют эмоции, нас интересуют факты.

– Просто поговорите с ним.

– Я обдумаю это. И извините, – хозяин кабинета картинно посмотрел на наручные часы.

– Да, конечно, – Никитин поднялся. – Прошу вас, попробуйте с ним поговорить.

– Что ему грозит в России? Пожизненное?

– Если просто по делу ОПГ – лет 20, а если военная прокуратура возьмется – получится пожизненное.

– А с ними у него что?

– Он дезертировал из армии, когда ему было 19 лет. С отягощающими: похищение оружия, ограбление, убийство.

– Хорошо, до свидания. Я и правда опаздываю. Я свяжусь с вами по необходимости. Скиньте-ка мне дозвон на телефон… номер…

Никитин полез было за телефоном, но вспомнил, что оставил его на КПП.

– Понятно, – сказал, улыбнувшись, хозяин кабинета. – Скажите ваш номер.

– И ваш, если можно, – набрался храбрости Никитин.

Подполковник кивнул, набрал цифры, потом спрятал телефон в карман.

– Думаю, мне не надо напоминать вам о секретности нашего разговора? Да, еще скажите, чего он боится? – спросил он, прощаясь.

– Да, вроде бы, ничего, – помялся Никитин.

– Даже шейха?

– Да. Он сказал, что шейх может его только убить, а он не боится смерти.

– И вы поверили?

– Да. Он в Москве сам всех держал в страхе. На моих глазах он застрелил 10 бойцов из банды.

Хозяин кабинета внимательно слушал.

– Знаю я таких. Именно они и начинают петь раньше всех.

– Он не из таких. В Израиле он никого не выдал.

– И вы поверили? В Моссаде работают большие специалисты.

– Я его видел после Израиля. И верю. Это, кстати, их приписка в деле. Знаете, как это бывает…

– Мы проверим. И все-таки, страхи есть у всех.

Никитин задумался и вдруг вспомнил:

– Я несколько раз слышал от него, что он боится одиночества.

– А кого любит?

– У него жена в Афганистане, в городе Лакшаре.

– Дети есть?

– Не знаю.

– Мы выясним.

– Да, еще: он стал мусульманином.

– Соблюдающим?

– Что?

– Ну, верующим?

– Нет, не думаю. Он мне сказал, что стал мусульманином, чтобы не выделяться среди них.

– Что ж, многие контрабандисты – европейцы так поступают. Втираются в доверие и наживают деньги.

– Он был в кабале у шейха.

– Так он, правда, знаком с ним?

– Да. Андрей врать не будет. Понимаете, такими знакомствами хвастают, а он и в Москве не признавал авторитетов.