Лидия Грибас - Противостояние. Часть 2. МУРЕНА

– На хрена вы так со мной? – я жестко посмотрела них. – Почему я узнаю о вашем положении от какого-то гребанного мента и уже тогда, когда он решил опустить вас по тяжелой? Не доверяете или не воспринимаете всерьез?

– Настя, не гони…

– Я и не гоню, – я знала, что ребята просто жалеют меня, но, мне необходимо было знать, как они живут, я намеренно провоцировала их. – Мне че, ментов проплачивать, чтобы узнавать, как обстоят ваши дела?

– Настя…

– Что Настя? Как еще я должна все это понимать? Артур, – я посмотрела на него в упор. – Желающие есть нишу твою в городе занять, и твою, и парней твоих. Я имела неосторожность сказать Макару, что ниша эта ни хрена не свободна. Мне не стоило этого делать?

– Какого хе. а Макар пошел к тебе?

– А больше не к кому. Дед был в конкретном неадеквате, а так то, по сути, и нет больше ни кого, а спросить он у кого-то должен был. Ну так что, не стоило мне в это лезть?

– Стоило, но ты не обязана…

– Артур, – я жестко посмотрела на него. – У Ирины проблемы возникнут к кому она пойдет? К Макару?

Артур пристально смотрел мне в глаза.

– Я услышал тебя, Настя, – прохрипел он в ответ, понимая, что надеяться ему на данный момент больше не на кого, друзей, что были в Ижевске, перевалили, остальные близкие друзья далеко, а это значит долго, а дома у него осталась фирма, жена и трое сыновей 19-ти, 17-ти и 15-ти лет…

– Настя, – чуть слышно прохрипел Данила, выглядел он очень плохо.

Я подошла к нему, присела рядом на стул и взяла в руки его ладонь.

– Как ребята мои, Настя?

– Все хорошо, Данила. Они живут со мной, – я видела, что он очень переживает, так же я видела, что ему очень сложно говорить. – Спи, Данила. Потом Никита расскажет тебе о наших делах.

Я еще с час пробыла с ними и отправилась домой, Никита остался залечивать их травмы.

Когда я приехала домой, Марк позвал меня в кабинет.

– Присядь, Настя, – попросил он.

Мы присели с ним на диван, он виновато смотрел на меня и молчал. Я видела, что он уже более адекватно воспринимает действительность, но состояние его было все еще очень подавленным.

– Пап, ты чего? – я посмотрела на него.

Он присел ближе и крепко обнял меня.

– Прости меня, Настя.

– Пап, перестань, – я тоже обняла его. – Я понимаю насколько тебе тяжело. Возьми себя в руки, я прошу тебя. Не делай мне еще больнее.

– Ты ведь не уйдешь от меня, Настя? – горечь в его голосе пронзила мое сердце насквозь, я изо всех сил сжала его в объятьях.

– Папа, ну ты че? Ты решил, что я брошу тебя и рвану в свободное плаванье?

– Прости меня, Настя. Прости, родная моя.

– Мы должны жить, папа. Дети не виноваты в том, что у них больше нет родителей. Возьми себя в руки. Помоги мне все это пережить.

– Настенька, доченька, прости меня…

… Дети Степана и Данилы, суд, невменяемый отец, дела на фирме, которых накопилось довольно много, «Империя», явно, начала «хромать» и «падать на колени». Два месяца я держалась, как могла, как стойкий оловянный солдатик, как робот – машина, загруженная определенными задачами, но лишенная всяких эмоций.

Мне просто необходимо было «разрядиться». Марк, вроде, пришел в себя, стал работать. Дела, более – менее, были улажены.

– Тусенька, – попросила я ее вечером в выходной. – Если не будет конкретных вопросов, не беспокойте меня, пожалуйста.

Я взяла ящик водки и закрылась в спортзале. Первую бутылку, я выпила почти залпом, прямо из горла.

Моему, «изодранному в куски сердцу», необходимо было выплеснуть, хотя бы часть боли. Какой бы сильной я не была, какой бы жестокой не стала, я – живой человек. И, теперь, я дала волю своим эмоциям. Содержимое второй бутылки провалилось в меня, я не пьянела. Я ревела, как дикий зверь, захлебываясь собственными слезами.

Аскольд, Рик, Генри – хорошие добрые ребята. Сколько времени мы провели здесь, в этом спортзале. Сколько пережили вместе, за эти шесть лет. Мои любимые старшие братья! Как сильно они любили меня!

Марта – добрая, мудрая женщина. Моя – вторая мама. Сколько любви она отдала мне, стараясь заменить мать! Сколькому она научила меня!

Герман – мой единственный мужчина, мой герой, мой идеал. Самый нежный, самый добрый, самый хороший, самый родной, самый любимый… Единственный!!!

Марик – мой маленький мальчик, мой долгожданный, мой желанный сыночек. Мой милый, мой хороший. Как? Зачем, мне жить без него?! Его звонкий заливистый смех, до сих пор, звучит в моих ушах.

Этот дом, этот спортзал, здесь все напоминает о них! Мое сердце разрывалось от боли!!! Зачем?! Почему Я осталась жива?! Зачем Господь, так поступает со мной?! За что, судьба, так ненавидит меня?! Я даже застрелиться не могу! Что станет без меня с сыновьями Данилы?