Владимир Колычев - Черная полоса

– За нами следят? – спросил он.

– Нет. Ой, то есть да, – чересчур поспешно поправилась девушка.

– Ситуация на самом деле очень серьезная. А ты без охраны. Почему?

– Ну…

– Не хочешь – не говори.

– Я сбежала от Глеба. Он как банный лист. Замуж зовет.

– Отец не против?

– Нет. А почему тебя это волнует?

– Потому что он без охраны тебя отпустил.

– Я же говорю, что сбежала.

– А охрана нужна. И Антоха где-то гуляет…

– Что ты знаешь про Антоху?

– Решила на него поохотиться? – с усмешкой осведомился Матвей. – Это ты зря. Тебе сейчас самой под куст надо. Сидеть там, не отсвечивать. А ты мотаешься туда-сюда. Кистенев и сам бы мог приехать к тебе, не сахарный, не растает. Не Советский Союз, не развалится.

– Да он в общем-то не настаивал. Развеяться захотелось. Да и тетя Роза достала. – Василиса косо глянула на Матвея.

Интересно ему это или нет?

Он не реагировал. Какое ему дело до какой-то там тети Розы? У Василисы наверняка есть родственники. Теперь они слетаются сюда в надежде на наследство. Матвею это фиолетово.

– Приехала, расфуфырилась, – посетовала Василиса и снова с той же осторожностью глянула на Матвея.

Теперь он все понял. Девчонке нужно выговориться, а свободные уши есть только у него. Три дня прошло с тех пор, как погибли ее родители, она только-только отходить стала.

– Да ты рассказывай, – сказал Матвей.

Но Василиса не расслабилась, не раскрепостилась.

– Она ведь тоже думает, что меня бандиты могут убить, – проговорила она.

– Правильно думает.

– Может, я назло ей одна поехала?

– Надо не назло, а по уму.

– А если мне не страшно?

– Назло?

– Просто умереть.

– Антоха тебе спасибо скажет.

– А ты?

– Я же говорю, что не при делах.

– И не бандит?

– Хочешь, я тебя к ларьку своему отвезу? Там сертификат на мое имя, глянешь на него.

– Хочу! – сказала Василиса, вдруг развернулась лицом к Матвею, положила локоть на спинку кресла, затылком уперлась в боковое стекло.

Машина почти новая, не дребезжит, юзом не идет. Дверца наверняка выдержит вес легкого девичьего тела.

– Не веришь?

– Просто домой не хочу.

– Тетя Роза? – спросил Матвей.

– И Глеб. Она еще молодая. Может, он ее напоит? – проговорила Василиса, не сводя с него глаз, и усмехнулась.

– В каком смысле напоит?

– Смысл есть. Она ведь и правда молодая, Семен Александрович козлом вокруг нее прыгал.

– Семен Александрович?

– Рубахов. Он и в самом деле мог заказать отца?

– Заказали вас всех. Тебя в том числе.

– Ты знаешь?

– Если ты видела Антоху, значит, он был без маски.

– Все они были без масок.

– Значит, ты не должна была никого опознать.

– Твой брат был главарем этих ублюдков?

– Ублюдками они стали… – Матвей осекся.

На самом деле Чистик всегда был ублюдком. И Пухнарь такой же, и Утяк, да и Антоха нисколько не лучше. Просто Матвей пытался идеализировать своих друзей-бандитов. Но ведь сам по стопам своего брата не пошел. Значит, понимал, кто есть кто, потому и занялся чистым бизнесом.

– Ты же не ублюдок? – Василиса с надеждой посмотрела на него.

– Я никого никогда не убивал.

– Ты отвезешь меня к ларьку?

Матвей кивнул. Он готов был везти ее куда угодно, лишь бы не оставлять наедине с Глебом. Василиса должна принадлежать ему, а не какому-то мажору. Он в общем-то и раньше это знал, но сейчас у него возникла потребность бороться за нее.

Василиса открыла перчаточный ящик, заглянула внутрь и заявила:

– Давай на Воздвиженку.

– У меня там нет ларька.

– Все равно! – сказала она и откинулась на спинку кресла.

– Что все равно?

– Вообще все равно. – Она назвала точный адрес и закрыла глаза, давая ему понять, что нуждается в тишине.

Родители погибли, скользкий Глеб залез в постель, тетя Роза села на уши – спасу нет. Тоска душит, апатия убивает краски, мир тонет в черно-белых тонах. Один только Матвей остается в цвете, причем в красном. Может, он и не проливал кровь ее родителей, бандитом отродясь не был, но Антона знал. Да и других бандитов тоже.

Но Матвей живой, когда вокруг все мертвое. Он как глоток свежего воздуха. Василиса хотела вдохнуть его полной грудью.

– Давай ни о чем не думать! – сказала она, сначала захлопнула дверь, затем зажмурилась, прильнула к Матвею и чуть приоткрыла рот.

Квартира на Воздвиженке небольшая, прихожая тесная, но именно это ей сейчас и было нужно. В тесноте легче дотянуться до Матвея. Он очень большой и сильный, в нем столько высоты и раздолья.