Виктор Свешников - Стиратель

– Я вам не родственник! – огрызнулся я, – и никогда им не буду. Они не издеваются друг над другом!

– Знаешь, что, учитель, – взорвался следак, – ты достал меня! Я помогу тебе устроиться в такое место, где тебе преподадут и научат иным жизненным урокам. Там запоёшь по-другому! Конвой! – крикнул он. – В камеру!

Две недели я "сидел на якоре", ждал судебного процесса. Ко мне не допускали никого, лишь получал передачи от мамы. Что я только не обдумал за это время! Мысли роились, словно пчёлы, но ответ напрашивался один: "Работники милиции всё-таки сговорились и поделили "общак" на троих. Следователь, после моего невольного признания, видимо, прижал козлов, и они взяли его в долю. Теперь им выгодно, чтобы о деньгах не знал никто, а меня, свидетеля, в тюрьму! Потому он и пошёл в попятную, как бы принял показания первых допросов.

Тем самым, они "переводят стрелки" на меня и бандиты будут продолжать думать, что их присвоил я, и теперь не отстанут в этом вопросе. Как докажу, что хотя и был там, но не брал?" Я понимал, что меня ждёт нехорошее будущее. Но не предполагал, что оно будет таким безжалостным и жестоким по отношению ко мне, невиновному. Ах, Артём, Артём, вы не представляете, какой невероятной может быть действительность! Мы везде кричим: правда, суд, пытаемся что-то доказать, надеемся на справедливость, но всё это фикция! Два-три человека, обладающие законной властью, могут сделать всё, что угодно и так представить дело, что общество отвернётся от тебя. А потом, уже не важно, что будешь говорить, доказывать кому-то: я не такой, меня оклеветали! Ты уже с тавром! Большинство будет "понимающе сочувствовать", но мнения своего уже не изменит! Судили, значит было за что! Такова логика множества наших людей". Но, посмотрите, за окном стемнело, а мы ещё не ужинали.

Действительно, за изложением событий необычной жизни, мы не заметили, как прошло время. С трудом верилось в рассказанное. Неужели такое может происходить в нашей "преуспевающей" стране! В милиции, которая нас "бережёт" и "готова на всё" ради благополучия российского человека! Наконец, в нашем суде, "самом гуманном в мире"! Но передо мной был живой человек, который прошёл через всё это и нёс на лице и теле видимые свидетельства чудовищной несправедливости! Мог ли он говорить неправду? Конечно! Но для чего? Что бы значило для него оправдательное мнение одного, к тому же случайного, человека, которому он "навесил лапшу" на уши? Жизнь изменилась бы что ли? Я видел, как трудно ему сообщать о прошлом! Нехорошие воспоминания так волновали Даниила и, видимо, действительно были такими, что иногда он не мог говорить, сжимал кулаки и делался красным. Даже дыхание становилось прерывистым и он, с трудом, глотал слюну. И это притом, если бы он плёл неправду? Нет, глядя на него, я верил ему беспрекословно.

На этот раз мы не пошли в ресторан. У меня были свои продукты, я же недавно из дома. Позвал к столу попутчика. Он согласился, но "общепит" всё-таки посетил: принёс коньяк. Я ещё пошутил ему: – Даниил, так, пока мы доедем, вы пропьёте все свои деньги. Здесь это немало стоит!

Он усмехнулся, повернул ко мне голову. И я впервые увидел не напряжённую, открытую улыбку, может даже счастливую.

– За это не волнуйтесь, "алтушек" хватит на мою жизнь! Как вы думаете, эти "педерасты" должны компенсировать страдания, что они причинили мне? Обязаны! И они это делают перед смертью, "вносят" свою долю. Кто сколько может! – усмехнулся он.

Мы неплохо поужинали. Даниил опять раскраснелся. Я не мог понять от чего. То ли от выпитого, то ли от воспоминаний о невзгодах своей непутёвой жизни. Был уже глубокий вечер, и я предложил устраиваться на ночь, то есть лечь. Он принял моё предложение. Мы выключили основной свет, оставили только ночник и он продолжил свой рассказ. Я, конечно, не забыл включить магнитофон и вот что услышал.

"…Так вот, пробыл я в камере чуть больше десяти дней и время пришло. Меня и ещё двоих мужчин вывели, затолкали в воронок и повезли. Ехали недолго. И вскоре я оказался в небольшом помещении. Там сидели три человека. Оказалось, что это судья, обвинитель и… адвокат. Мне объявили, что процесс будет закрытым. А как же, "порицали" "матёрого" бандита! Передо мной разыгралась невероятная комедия, в которую раньше никогда бы не поверил.

Толстый, неприятного вида, арбитр уточнил мои данные. Прокурор произнёс обвинительную речь. Мне вменяли участие в преступной группировке и утаивание большой суммы денег. Услышав подобное, я оцепенел. Меня объял ужас. "Как же так, ведь настолько далёк от всего этого! Окончил институт, работал преподавателем, был на хорошем счету в школе. Какой из меня бандит! Многие могут описать мою жизнь, характер! И вообще, почему никого нет в зале? Неужели эта троица, тоже купленная? И судят лишь для того, чтобы избавиться от меня, как от свидетеля похищения больших денег государственными служащими ! Выходит, мою жизнь оценили в полтора миллиона "деревянных" и десять тысяч баксов!" Я был поражён разыгравшейся комедией, и дух мой сломался. Сумел только выкрикнуть: – А почему нет свидетелей?