Олег Татаренко - Хроники Доктора. Начало

– Я вам не сынок! Меня зовут Сергей Быстрицкий, начальник. Давайте обойдемся без фамильярностей.

И вы знаете, эти слова сильно улучшили цвет его лица. А его здоровенный, а теперь – красный нос с раздувающимися ноздрями выпирал из лица, как лыжный трамплин.

– Охреневшей бабки внук! Не сомневайся, парнишка, к тебе отнесутся со всей серьезностью. Обвинения, выдвинутые против тебя, это вполне позволяют. Так что лучше будет, если ты не станешь распускать язык. Рассказывай, что и как. Или будешь ждать адвоката?

– Мне адвокат не нужен. Тем более – бесплатный. Кстати, вы не скажете, сколько лет назад вы в последний раз видели его трезвым?

Тебя поместят в исправительный дом для малолетних правонарушителей сроком не менее чем…

– Извините, начальник, – перебил я, – но это невозможно. Если бы я совершил эту глупость месяц назад или хотя бы на прошлой неделе! Закон суров, и я обречен. Но я совершил преступление в мой день рождения. В восемнадцать лет.

– Значит пойдёшь топтать зону туда, где даже летом холодно в пальто!

– Ваши слова да Богу в уши, начальник.

– Увести.

Дело пришили быстро, следствие не затягивалось, так как я полностью во всём сознался. Вот и суд, и приговор, по этапу катит вор.

Вот так‑то оно лучше. Я грозно потряс на прощание наручниками, осыпал судью бранью – затем, чтобы он вдруг не дал слабины. Двое здоровенных ментов подхватили меня под локотки, выволокли из зала суда и засунули в машину. И только после того, как дверь за мной закрылась, я позволил себе откинуться на спинку и расслабиться – можно было порадоваться победе.

Да, именно победе. Цель всей операции в том и состояла, чтобы попасть в тюрьму. Не подумайте, что я придурок, просто я испытывал необходимость в профессиональном росте. А где учиться, как не в тюрьме? Опять звучит безумно.

В моем безумии была четкая логика. С младых ногтей, с мелких краж всех этих леденцов я всерьез задумывался о карьере преступника. Побудительных мотивов у меня было несколько, но главный – мне нравилось быть преступником. А что? Заработки приличные, работенка не особо пыльная, и, если честно, мне нравилось чувствовать свое превосходство, оставляя остальных в дураках. Нехорошо? Возможно, но это приятное ощущение.

Тут я столкнулся с весьма серьезной проблемой. Как подготовить себя к будущему? Преступность – нечто большее, чем кража леденцов. Кое‑что я уже понимал. Мне хотелось иметь деньги. Чужие деньги. А деньги хранятся под замками, так что – чем больше я узнаю про замки, тем проще окажется добраться до денег. И я засел за учебу. Мои оценки так стремительно взлетели вверх, что учителям показалось, будто я не так уж и потерян. И особенно горячо они одобрили мой выбор, когда я заявил, что собираюсь выучиться на слесаря. Курс был рассчитан на три года; я, впрочем, управился за три месяца. Тут я попросил, чтобы у меня приняли экзамен. Но мне отказали.

Так дела не делаются – объяснили мне. Надо продвигаться вперед вместе со всеми, так что всего через два года и девять месяцев я получу диплом, и отправлюсь вкалывать.

Однако. Я попытался им втолковать, что уже выучился, а мне объяснили, что это невозможно. Видно, у меня на лбу уже было написано «слесарь». Так, по крайней мере, полагали они.

Я стал пропускать занятия, не ходил в школу по нескольку дней. Им приходилось ограничиваться устными выговорами, поскольку на экзаменах я получал высшие баллы. И по праву получал, между прочим, – потому что много практиковался. Свои личные делишки я обделывал так аккуратно, что никто ничего не подозревал. Однажды ночью несколько сот рублей принес мне торговый автомат, потом настала очередь кассы автостоянки. Такая практика не только шлифовала мое мастерство, но и давала средства на обучение. Разумеется, не на школьное – там я и так должен был тянуть лямку до упора, – а на внеклассное.

Никаких руководств по преступлениям не существовало, так что учиться приходилось как придется. Однажды в словаре я отыскал слово «подделка», и это послужило толчком к изучению фотографии и печатного дела. Искусство рукопашного боя в жизни мне очень помогало, так что я продолжал совершенствоваться в нем, пока не получил «черный пояс» в школе шотокан. Техническими сторонами моей будущей профессии я также не пренебрегал: к шестнадцати годам я знал о компьютерах все, что можно, – к тому же приобрел самоучкой квалификацию микро электронщика, или как там их правильно называют