Валерий Шарапов - Табор смерти

– Чего там? – Волна азарта невольно стала подниматься в груди Васина.

– Банда заезжая, – доложил Циркач. – Борцы с пережитками прошлого в виде религиозного культа. Собираются повести себя недостойно и наехать на поповский дом.

– Какой дом?

– На батюшку в Березах нацелились. Вроде твой район.

– Мой, – прикинул Васин. – Самая окраина. Когда на дело пойдут?

– Один Бог знает. А мне по чину не положено. Я же не Бог. И даже не черт. И даже…

– Ну, хорош! Ближе к теме сочинения, – прервал излияния Циркача Васин и начал вытягивать из агента все сведения, какие только можно. В итоге притомились оба.

– Чего еще узнаешь – телеграфируй незамедлительно, – велел оперативник.

– Ну да, – отозвался Циркач язвительно. – Только телеграф прикуплю.

– Ну, тогда телефонируй.

– Ну да, только телефон достану.

– Голуби почтовые, сигнальный барабан, азбука Морзе – как хочешь, но чтобы о налете я знал вовремя!

– Да понял я, понял. Чего ты так кипишишь? Успокойся и знай, что я взираю с надеждой на тебя, племя молодое… Пока! Не кашляй!..

Васин задумался, откинувшись на скрипучем и страшно неудобном стуле. Нужно проверять информацию Циркача немедленно. Дело может быть плевое, а может и серьезное. Тут никак не угадаешь.

Ладно, хотел сегодня пораньше к семье, годовщина свадьбы с Инной. Но такая примета – стоит спланировать что-то тихое и приятное, как на тебя обрушится нечто неотложное и непременно важное.

Ну что, надо двигать на разведку.

Васин нехотя поднялся со стула. Подошел к висящему на стене мутному, неправильной формы, неизвестно когда и откуда взявшемуся в этом кабинете зеркалу. И широко улыбнулся своему отражению.

Да, прав башкир в металлоремонте – вид оперативник имел далекий от солидного. Копна рыжих волос – таких жестких, что они казались медными проволоками. Нос картошкой. На носу и щеках – конопушки. И взор вовсе не стальной, а какой-то несерьезный, но хитрый. Ну, прям на рынке зазывалой с таким лицом работать: «Налетай, покупай пирожки! С пылу, с жару! И другого товару!»

Правда, рост не подкачал – больше ста восьмидесяти сантиметров. Такая оглобля выросла – на голову, а то и на две выше сверстников. Несмотря на послевоенную голодуху, все же вытянулся, как упрямое молодое деревце, набрал силу. Хоть и худощавый, но руки вон какие жилистые и ладони как лопаты. Отличный самбист, любого злоумышленника умелым броском закинет прямо на Марс, к тамошним спрутам или кто там живет.

– Иван-дурак ты из сказки, а не майор Пронин из книжки, – прошептал Васин, отрываясь от зеркала. – Из лука по болоту стрелять и принцесс-лягушек тебе соблазнять, лейтенант Васин.

Он усмехнулся, подумав, что лягушек у него никогда не было, а вот принцесс дома аж две – двадцати пяти и пяти лет от роду.

Ладно, пора заканчивать с этим самосозерцанием и самопогружением. Вперед. В дорогу. На подвиг страна и родной райотдел зовут.

Поправив перед зеркалом модную куртку с накладными карманами, такие почему-то называли «москвичками», и нацепив блатную кепочку, Васин запер тугой замок кабинета.

Машины в райотделе сроду не было. То есть вообще никакой. Начальник не один год переписывался с областью, сетовал на большую территорию обслуживания и невозможность оперативно реагировать на сигналы. Но это был глас вопиющего в пустыне. Даже единственный мотоцикл, предназначенный для участковых, и тот сломался. Для перевозки арестованных присылали транспорт из области. А остальное – решайте сами. Стоило отметить, что после смерти вождя всех народов органы внутренних дел снабжались по остаточному принципу. Так что Васину предстояло в Березы добираться на перекладных, благо он имел право для служебной надобности остановить любую машину, только махнув удостоверением.

Внизу он задержался около дежурки и попросил:

– Передай начальнику. Я на выезд в Березы.

– Чего там стряслось? Почему не знаю? – заволновался дотошный дежурный.

– Не суетись. Просто сигнал один надо проверить.

– Оружие возьми. Положено.

– Да взял уже, – Васин похлопал по кобуре на поясе, скрытой курткой.

Он не любил носить свой «ТТ». Тяжелый, все время боишься, как бы не выронить его, – тогда хлопот не оберешься. С другой стороны, не от хорошей жизни такое указание вышло. Сотрудник милиции на службе двадцать четыре часа в сутки. А последствия бериевской амнистии до сих пор икаются.

Васин бодрой походкой направился вдоль улицы Героев Революции, единственной заасфальтированной в их поселке, да еще с многоэтажными кирпичными строениями. Здесь было управленческое ядро района. В трехэтажном каменном доме довоенной постройки расположились исполком, райком и еще какие-то районные конторы. Вдоль всего фасада красовался транспарант «Дело партии – дело народа!» А на небольшой площади возвышался на гранитном постаменте памятник Ленину с поднятой рукой. Рядом приткнулись две номенклатурных «Победы» и пропыленный деревенский «газик». Дальше – пожарная часть с каланчой. Потом аккуратные двухэтажные кирпичные домики, построенные пленными немцами.