Виктория Падалица - Тихий омут

– Ну дурень же. Вот потому и не подам никак. – произнес Кирилл. – Терпила, а также сердобольный и наивный дурень. Вот кто я.

Цокнув языком, Кирилл вздохнул тяжко и перевел тоскливый взгляд на дорогу.

– Да чтоб меня черти вздрючили за то, что позарился на эту паразитку и добровольно перечеркнул свою волю и жизнь! А ещё за то, что деньги до сих пор ей даю! Подонок ты, Дунаев, – повторил он слова жены. Его голос в тот же миг стал тише. – Какой же ты подонок, что до сих пор её жалеешь…

А дальше из Кирилла полилась река отчаянного мата и самобичевания. Он, ругаясь на чем свет стоит, очень злился и на себя, и на жену, и на время вместе с лучшими годами брака, зря потраченные с ненужной и неподходящей ему женщиной.

Жена по имени Катерина не устраивала Кирилла во многих вещах, начиная с ее обложки – незаурядной внешности, которая когда-то раньше была очень даже хороша, но которую Катерина непростительно и неотвратимо запустила, и заканчивая ее внутренним содержимым – стервозной натурой и бесконечными потоками претензий в отношении Кирилла.

Катерина сильно изменилась за десять лет их совместной жизни, превратившись из милой девушки в старую, несмотря на ее средний возраст, злобную грымзу.Вот, что коробило Кирилла. Растолстела его жена знатно и продолжает неусмирительно толстеть, невзирая на замечания со стороны мужа и то, что ее облик, помимо эмоциональных срывов и прочего, также послужил причиной ухода Кирилла из семьи.

Относительного ухода из семьи, конечно. Его перебежки нельзя было соотнести с постоянной величиной. А все потому, что Кирилл был не готов расстаться с Катериной, пусть и не привлекающей его в сексуальном плане, как раньше, так как боялся остаться один на совсем. Да, одиночество для него казалось сродне смерти. А потому, иногда Кирилл, дабы удовлетвориться в потребности общения, приезжал к жене и спал с ней. Делал он это дело при выключенном свете, начиная с момента, как раздевал ее.

А сегодня Катерина выглядела ну совсем не так, предстала перед ним не в том свете, чем и оттолкнула от себя раз и навсегда. И в чем заключалась та причина резкого отлучения от нее и ее тела, Кирилл понять не смог. Да и незачем поднимать эту тему снова и мусолить ее на ночь глядя. Истина давно лежала на поверхности, это Кирилл ее не хотел видеть. Надоела ему вся эта беготня от жены к краткосрочным любовницам, вот и вся причина. Ни к чему ведь такая жизнь праздная не приведет.

Кирилл не хранил верность жене Катерине примерно с самого начала их брака, постоянно ища любовь на стороне. На самом деле, он не был таким уж ветреным, он просто мечтал забыть о насущных проблемах, нависших над его головой на протяжении нескольких лет. Он от жены не скрывал, что гуляет, за что Катерина, само собой, пилила его. Как считал Кирилл, необоснованно.

"Мало того, что выглядит Катерина так, что друзьям показать ее стыдно, так еще и возмущается, что я с другими время свободное провожу. Видела то она меня с очередной дамочкой, то свидетели-подружки ее наплели, где я был и с кем. Ну и, чего и требовалось ожидать, зацепилось одно за другое, и понеслось. Выслушал от нее много чего про себя. Мол, она потратила на меня, козла, лучшие годы своей жизни. Будто бы я не потратил свои лучшие годы на пустую и бесполезную жизнь с ней! Но я же не говорю ей об этом. Мне уже сорок, и что с того? Чего я добился, живя с ней под одной крышей?"

Кирилл впал в размышления, продолжая выгораживать себя.

"Да, я успешный, у меня есть престижная высокооплачиваемая работа, хорошая руководящая должность в кампании, деньги есть, но, а хули толку? Куда деньги эти совать, на кого спускать? Катерина так и не подарила мне детей, а я мечтал о них с тех пор, как связал себя узами брака. Мы пытались долго и безрезультатно завести ребенка, ходили по лучшим клиникам, но попытки наши не увенчались успехом. Были только зря потраченные деньги и нервы. А виной ее бесплодности послужил неправильный образ жизни Катерины и ее чрезмерная полнота, которая перезапустила гормональный фон, и который лечить нужно было долго, кропотливо, с диетами. Может, и операция бы потребовалась, но жена, невзирая на свои обещания исправиться, продолжала жить так, как хотела. Я с ней воевал-воевал, но все нескладно, а потом псих меня накрыл, и бросил я ее. Пускай сама как хочет, так и живет, думал. Я надеялся, что Катерина возьмет себя в руки. Но нет, она стала еще толще, несносней, у нее появились тяжелые заболевания, которые уже не излечить. Но жалости во мне к ней не было и нет. Сама виновата, что стала такой."