Андрей Лесковский - Закон-Тайга

Этапу "посчастливилось" явиться к куму на побывку в летнее время, а значит ощутить всем туловищем колдобины седьмого разряда . Как в старой байке о том, что детишки решили хорошо отмыть кота в стиральной машине, вот и представился шанс почувствовать себя тем кошаком испачканным . "Студебеккер", оборудованный железной будкой в кузове, вместил всех зэков, прибывших в вагоне и началось … До смертного часа, казалось, не забудутся те две сотни километров пути, а удивительней всего стало то, что машина вообще ни разу не перевернулась дорогой, хотя чуть не постоянно была на гране того . Старший сержант, управлявший "Студебеккером", проявил просто чудеса профессионализма, настоящий асс бездорожья . Ну а зэкам, понятно пришлось несладко и даже кончилось для некоторых лагерной больничкой , с переломами рёбер да сотрясением мозга . Про синяки и ссадины уже и говорить не стоило . Мало кто смог устоять на своих ногах при высадке из машины, когда та всё-таки добралась до таёжной зоны, где прибывшим пассажирам предстояло теперь коротать долгие годы, отмеренные им приговорами судов .

Для оторванной от остального мира зоны, прибытие нового этапа арестантов становилось, безусловно большим событием, вносящим долю разнообразия в устоявшееся болото повседневной рутины, а сейчас сие событие становилось прямо знаковым . Причиной тому личность авторитетного Кирсана, прибывшего с этапом . Обстановка в лагере, в связи с этим, накалялась и грозила разразиться очередным сражением знаменитой, в те годы, "сучьей" войны . Недовольные были со всех сторон, бараки гудели, как потревоженные пчелиные ульи . С другого фронта, администрация и актив, изо всех сил старались противостоять ворам, причём весьма успешно . Вот для них-то прибытие на зону Владимира Рашидовича Тимунури, ещё в детстве своём, хулиганистом, прозванного Кирсаном, было как на муравейник присесть без штанов .

В духе наступившего времени и, что самое основное, руководствуясь указаниями главного управления лагерей, шла тогда политика разворота порядка в зоне на "красную" дорогу, то есть исключения власти "чёрной" касты и воровского закона . По понятным причинам, воры прилагали максимум усилий для удержания позиций . Именно Кирсану предстояло на этом конкретном участке, в этой отдалённой таёжной зоне возглавить "чёрные" силы против администрации и актива, не допустить наметившийся поворот на "козлячью " , "красную" дорогу . Авторитет имел все полномочия от сходки уважаемых воров на высочайший пост смотрящего, "главшпана" зоны, более того, Кирсану выпал случай самому короноваться Вором, как ещё говорят : "В законе", но конечно, в случае успешного выполнения своей миссии .

Воспряла духом "чёрная" масть, притесняемая активом . Одна только "малява" о прибытии нового "главшпана" наделала столько шума, что чуть было не вызвала настоящую революцию, с погромами и кровопролитием . Ну кончилось тем , что БУР , барак усиленного режима , до верху наполнился "чёрными", а в следующую-же ночь, ответным актом возмездия, кто-то подрезал активиста и тот чудом выжил исключительно стараниями лагерного лепилы, пьяницы-доктора, лишний раз подтвердившего поговорку о том, что мастерство не пропьёшь .

Администрация, в замешательстве, не придумала ничего лучше, как тянуть время с размещением вновь прибывшего этапа, тем самым удерживая Кирсана, а заодно и вместе со всеми остальными, на карантине . Плохой оказалась идея, совсем никудышной, недовольство в зоне только нарастало . Авторитет блатных по-прежнему был высок и зона, почти в полном составе, не вышла на работу . Мужики, порядком натерпевшиеся от актива, избили активистов жестоко, сделав большинство из них пациентами лазарета, который, в свою очередь, очень быстро наполнился, так, что дополнительные шконки пришлось ставить . Воцарился грандиозный бардак : "чёрные" в БУРе, "красные" на больничке, лесоповал прекратился, а охрана могла лишь грустно разводить руками, ну не стрелять-же, правда, всех подряд, когда, вроде-бы и нет открытого бунта .

Нужно было что-то срочно предпринять, иначе последствия такого противостояния, для всех сторон, грозили оказаться весьма плачевными . "Хозяину", начальнику лагеря, подполковнику Обухову пришла, наконец, правильная мысль взять роль миротворца и усадить противников за стол переговоров . Надо сказать, очень смелое, но дальновидное, по тем временам, решение ! Скорее, выбора иного "хозяин" больше не видел . Доложить о беспорядках во вверенном учреждении, означало лишиться своего места и тянуть дальше уже невозможно . Время работало против него .