Владимир Колычев - Волчьи законы тайги

– У Винни-Пуха.

– Он тоже к тебе забегал? – непринужденно засмеялась девушка.

– Да, на кабанов поохотиться, – поддержал ее Данила.

– Ну и как все прошло, удачно?

– Даже не знаю, жив Пятачок или нет… Мне кажется, ты уже немного согрелась.

– Да есть чуть-чуть.

– Дом у меня маленький, быстро нагревается… Ты бы сняла шубу, ею лучше укрыться, чем на себе… Перина у меня пуховая, снизу тепло будет…

Данила принес из сеней уголь, засыпал в печь. Вскипятил воду, напоил девушку горячим чаем с медом. Вскрыл две банки гречневой каши с тушенкой, выложил ее на сковороду, смешал с горячей водой, поставил в печь, добавил немного сливочного масла.

Лена очень хотела есть, но ее носик заметно наморщился, когда он подал свою стряпню.

– Не бойся, не отравишься…

Взять и сунуть в рот первую ложку ее заставил голод, а со второй она и сама вошла во вкус. И так увлеклась, что даже не заметила, как опустела ее тарелка.

– Мне кажется, я ничего вкусней в жизни еще не ела, – благодарно улыбнулась она. – Что-то жарко стало…

– Как ты себя чувствуешь, встать сможешь?

Он помог ей подняться, пересесть на скамью. Сам быстро сменил постель, уложил в кровать, накрыв теплым одеялом.

– Отвернись, пожалуйста!.. Все, можешь повернуться.

Она сняла с себя платье, но не знала, куда положить.

– Давай сюда.

Он взял ее невесомой легкости платье, отнес к вешалке за печью. Но прежде чем поместить его на плечики, неожиданно для себя коснулся его носом. Дурманящий запах женской красоты. Стыдливое и волнующее удовольствие. Фетишизмом Данила не страдал, поэтому можно было сделать вывод – или у него появились вдруг извращенные наклонности, или он влюбился…

Он повесил платье на плечики. Нарочно долго – чтобы избавиться от следов смущения во взгляде – перебрал пучки трав и коренья, сушившиеся на печке, взял все необходимое для целебного бальзама.

– Ты почему так долго? – подозрительно посмотрела на него девушка.

Даниле удалось скрыть смущение, которое вызвал этот вопрос. Неужели она догадалась, что делал он с ее платьем?

– Вот, колдовать сейчас буду, – сказал он, выкладывая на стол свои запасы.

– Ты шаман?

– А что, похоже?

– Да вроде нет. Хотя что-то есть… Я себя здесь чувствую, как в избушке на курьих ножках.

– Еще Бабой Ягой меня назови.

– Да нет, ты, скорее, добрый молодец…

– Который убил Бабу Ягу, да? Закопал… Или съел?

– Скажешь тоже… Нравится мне здесь. Тепло у тебя. И спокойно… У тебя и телевизор есть?

– А у тебя?

– У меня тоже, – рассмеялась она. – У меня большой, плазменный… И квартира тоже большая… А Германа больше нет…

Смех захлебнулся и утонул в нахлынувшей тоске.

– Был, и вдруг его больше нет… – И снова у нее на глазах заблестели слезы.

– Он кто тебе, этот Герман, муж? – колыхнувшимся голосом спросил Данила.

– Нет, он мой босс…

– А какое отношение он имеет к твоей квартире?

– При чем здесь квартира? – отрешенно спросила она.

– Ну, ты сказала сначала про телевизор и квартиру, а потом вспомнила его… Вы вместе смотрели телевизор в его квартире?

– Телевизор? В квартире?.. Можно сказать, что да, смотрели, вместе… И отношение к моей квартире он да, имеет. Это его… Впрочем, не важно.

– Ты говорила, он большой человек.

– Да, председатель совета… Хотя, какой он уже председатель? Там, на небесах, свои председатели…

– Это верно. Но ведь кто-то его отправил… Нефть, она, как правило, на крови замешана…

– Ну да, враги у него, конечно, были, – задумалась Лена. – Но не до такой же степени, чтобы взрывать…

– Поверь, я кое-что знаю о нефтяных войнах. Там и взрывали, и резали…

Перед глазами у Данилы вдруг всплыло видение горящей нефтяной вышки. Дым от пожара густыми черными клубами с гулом уходил в низкое ненастное небо, а недалеко пылал бронетранспортер, под колесом которого лежал солдат с перерезанным горлом… Он почувствовал, как зашумело в ушах от резкого притока крови.

– Эй, что с тобой? – встревоженно посмотрела на него Лена.

– А что со мной? – встряхнулся он. – Ничего… Просто вспомнилось.

– Что вспомнилось?

– Да так, прошлая жизнь… Хочешь, я тебе на гитаре сыграю? – чтобы сменить тему, спросил он.

– Хочу.

– Тогда подожди немного…

Он поставил в печь два горшочка с целебной смесью и только затем взялся за гитару.

– Петь не могу, не мое это, – покачал головой Данила. – Но инструментал вроде ничего…

Сначала он отыграл партию соло из «Still loving you», знаменитой медленной композиции группы «Scorpions». По струнам, как по волокнам души…