Алистер Маклин - Страх открывает двери

На мгновение я остановился, зажмурившись от яркого света, однако не настолько, чтобы не увидеть крупного мужчину, сидевшего у аппарата. Он повернулся на своем стуле, как только открылась дверь, и, даже если бы я его не увидел, я бы его услышал, потому что не прошло и доли секунды, как он вскочил, оттолкнув при этом стул, и повернулся ко мне лицом с неожиданной для такого огромного человека быстротой. Именно огромного. Он был выше меня ростом, шире в плечах, тяжелее и моложе. У него было крепкое смуглое лицо и черные глаза — такие лица часто можно заметить у людей итало-американского происхождения. И он был так же похож на радиста, как я на царицу Савскую!

— Чего ты вскочил? — кратко спросил я с моим лучшим и потому ужасным, поистине американским акцентом. — Я с поручением от босса!

— Какого босса? — вкрадчиво спросил он, атлетическое сложение чемпиона-тяжеловеса не всегда означает слабоумие, и этот парень не был идиотом. — Покажи-ка лучше свое лицо, дорогой!

— Какого черта тебе еще надо? — огрызнулся я и опустил воротник куртки. — Ну что, доволен?

— А теперь — шапку, — спокойно сказал он.

Я снял шапку и швырнул прямо ему в лицо, как раз в тот момент, когда услышал короткое восклицание: «Тэлбот!» Одновременно я бросился на него и вонзился левым плечом ему прямо в живот. Ощущение было такое, будто я ударился в ствол дерева, но он не стоял на земле так же твердо, как дерево, и мой удар сбил его с ног.

Головой и плечами он грохнулся о стену, и вся радиорубка задрожала до самого ее металлического основания. Любой другой на его месте тут же отдал бы концы, но он — другое дело. Могу поклясться, что он даже не моргнул глазом. Он двинул коленом, и попади он туда, куда метил, то это было бы для меня прости-прощай. К счастью, он попал мне в грудь и предплечье, но даже этого было достаточно, чтобы свалить меня, и через мгновение мы уже катались на полу, награждая друг друга ударами, лягаясь и царапаясь. Ревнителю этикета такой бой отнюдь бы не понравился.

Против меня было два обстоятельства: толстая прорезиненная спецодежда стесняла мои действия, правда, до известной степени нейтрализуя силу его ударов, но и лишая должной силы мои удары, а, с другой стороны, он готов был разнести в щепки всю радиорубку со всем ее оборудованием, в то время как в мои планы это совершенно не входило. Все, буквально все зависело теперь от того, удастся ли мне спасти радиорубку от разрушения. А мы, как нарочно, как раз налетели на стол с радиоустановкой, и из-под моего противника я увидел, как треснула одна из ножек стола, согнувшись под двойной тяжестью нашего веса.

К этому моменту я чувствовал себя уже довольно скверно. Правда, я успел убедиться, что мой противник не имеет никакого оружия кроме собственных кулаков, но последние не уступали двум мощным кувалдам. Поэтому, когда при особо сильном ударе я вскрикнул от боли и бессильно откинулся на пол, это выглядело вполне естественно. Он воспользовался секундной передышкой, чтобы перевести дух, а потом окончательно избить меня своими кувалдами, но я совсем не расположен был дать ему перевести дух и, мгновенно выставив колено, ударил его по шее ребром ладони с такой силой, какую только позволяла моя неуклюжая одежда.

По всем правилам он должен был выключиться, но он, видимо, никогда не учил никаких правил. И тем не менее, ему здорово досталось — насколько мой вскрик был притворным, настолько его — естественным, и на какое-то мгновение он был оглушен, что позволило мне вывернуться из-под него и вскочить на ноги, как раз напротив полуоткрытой двери, через которую я вошел в рубку.

Однако он был чертовски вынослив, и, когда я обрел равновесие, он, хоть и пошатываясь, уже стоял на ногах. Видимо, он теперь уже потерял всякое желание сражаться врукопашную, ибо схватил стул и, размахнувшись, запустил его в меня. Нагнувшись, я услышал, как стул со свистом пронесся надо мной и с треском ударился о стену, тут же рассыпавшись в щепки. Я понял, что это было только артподготовкой и что настоящая атака начнется позднее. Это «позднее» означало лишь какие-то жалкие мгновения, и за эти мгновения мне надо было успеть подготовиться к его следующему натиску.

Но его не произошло. Он пригнулся и сделал пару шагов вбок, отрезав мне отступление к двери и собираясь ринуться в очередную атаку, и в этот момент в полуоткрытой двери показалась тонкая рука в белой перчатке, сжимающая тонкими пальцами сломанную ножку стула.