Виталий Ерёмин - Щенки-медвежатники

Конечно, он тоже был огорчен решением директора. Но не показывал этого. По-своему был даже рад, что в этом несчастье оказался не один. Вдвоем легче пережить удар.

– У вас еще не все потеряно, – проговорил Толян, уминая бутерброд с колбасой. – Оставлять сразу двоих Карпычу не с руки. Над ним тоже есть начальство. Скажут, плохо воспитывает. Сходили бы к нему.

– Пошел он, – выругался Мишка.

Генка предложил:

– Давайте еще по одной. Должна быть полная анестезия.

Пацаны вопросительно смотрели на него.

– Лично у меня после этих танцев-обжиманцев болит кое-где, – признался Генка.

Все дурашливо заржали.

– От этих целок всегда болит, – продолжал Генка. – И вообще должен вам сказать, кто в нашем возрасте много обжимается, тот может умереть от простатита.

– Что это? – заинтересовался Жорик.

– Железа такая, второе сердце мужчины, – с важным видом объяснил Генка. И повторил: – Ну что? Еще по одной?

– Надо знать меру, – сказал Жорик. – Ну выпил одну, выпил другую, ну литр, ну два. Но зачем же напиваться?

Пацаны снова заржали, чокнулись и выпили.

Генка взглянул на часы.

– Однако пора, орлы.

– Сегодня нам точно помнут перья, – проворчал Толян.

– Приглашайте тех жучек, которые не пользуются большим спросом. И никто вас не тронет, – посоветовал Мишка.

Генка взглянул на него с презрением.

– Низко летаешь, приятель. Лично у меня принцип: драть – так королев, красть – так миллионы.

– На танцах каждый ведет себя в соответствии со своей внешностью, – философски заметил Мишка.

Возле «Ударника» собралась тьма народа. Шел митинг. Одни взрослые гнали текст, другие говорили без бумажки. Про то, какие они хорошие – построили такой кинотеатр. Как там будет классно детям и молодежи. Все было чинно, благородно. Но после того как разрезали ленточку, слободские рванули ко входу. Хотели, на правах хозяев, встать у дверей и заворачивать чужих. Но их ждал полный облом. Появилась милиция и начала обыск. Слободские в панике попятились. В толпе началась давка. А центровые стояли в стороне и посмеивались. Неподалеку белела «Волга» Адама Куцуева, короля центровых. Можно было не сомневаться, что это он устроил шмон через своих мусорув и переиграл Звана.

Андрей огляделся. Вокруг было немало своих, новостроевских. И все спокойненько, как в Мавзолей, входили в «Ударник»

Под танцевальный зал был отведен первый этаж. Вдоль стен стоял ряд стульев. На них можно было положить верхнюю одежду.

А в кинотеатр уже входили центровые. Впереди шел младший брат Адама Алихан Куцуев. В его черной шевелюре было полно седых волос. Алихан улыбался ртом, полным золотых коронок. Зубы были сломаны или выбиты в уличных битвах.

Рядом с ним шел Крюк – Ленька Крюков. Про него говорили: шилом бритый. Лицо рябое, с длинным вертикальным шрамом от пореза бритвой.

Алихан был основным чеченской части центровых. За Крюком стояли русские.

Пришли Анжела и Райка Самохины. Анжела, подружка Адама, считалась королевой центровых. Ее сестра Райка, кадра Крюка, работала в парикмахерской вместе с Ленкой, подружкой Костика. Сама Анжела нигде не работала. Ее содержал Адам. Сестры были законодательницами моды: вместо юбок «колокол» носили платья в обтяг.

Центровые продолжали входить в зал. Их было не меньше сотни. Они завалили своими плащами и куртками почти все стулья. «Куда же будут складывать свои фуфайки слободские?» – подумал Андрей.

Подошли Костик с Ленкой. Костик оглядел Андрея.

– Ну и видуха у тебя! Опять надрался? Бледный, как покойник.

– Благородная бледность ему идет, – сказал Генка.

Андрей обратил внимание Костика, что центровые заняли своей одеждой все стулья.

– Слободским это не понравится.

– Не хрена им здесь делать, – отозвался Костик.

– На нас же потом зло сорвут, – сказал Андрей.

– Это точно, – поддакнул выросший как из-под земли Жорик.

Андрей повернулся к нему:

– А ты где пропадал?

– Принес еще горючее. – Жорик протянул бутылец с мутной жидкостью. – Первач. Хлебнешь?

– Давай.

Андрей сделал глоток, хотел еще приложиться, но Костик вырвал у него бутылку и вылил содержимое в кадку с огромным фикусом.

В зал вошли Зойка и та девчонка, на которую Андрей запал сегодня в подъезде своего дома. Черт! На этот раз нельзя было упускать момент.

– Что за чувиха? Кто знает?

– Катька Вебер, – сказал Жорик. – Немка из ссыльных. Работает в больнице, живет одна, снимает комнату в Слободке. Она тебе не пара, Андрюха. Она старше тебя и хочет замуж.