Артем Мазниченко - Не жизнь – ерунда

– Ты сам себе можешь, – усмехнулась Юля. – У меня день рождения скоро, если что, утырок!

Саша выдохнул. Только держи себя в руках, говорил он про себя, не кипятись.

– Я его уже обвел черным маркером, – Фомин развернулся, собираясь выйти из комнаты.

– Он еще, сука, издевается, – Юля усмехнулась, оглядев потолок.

– Че хочу – то и делаю! И все! – Александр повернулся к жене, повышая голос почти на крик. – Отвали от меня! Итак, проблем хватает, ты тут еще со своими «поговорить»… Поговорила?!!

Александр развернулся и, хлопнув дверью, быстрым шагом направился на балкон, открыл дверь и вышел наружу. Закрыв за собой дверь, достал из кармана пачку сигарет. Прикурил. Молча втягивал дым, смотря по сторонам и пытаясь хоть как-то успокоиться. Откровенно говоря, получалось плохо.

Жена его раздражала. Раздражала до боли в животе. При других обстоятельствах, Саша давно подал бы на развод, благо детей нет и не предвидится, но мужчина прекрасно знал ее отца, который, в свою очередь, был его непосредственным руководителем в органах. Это крайне затрудняло положение. Такие персонажи, как Апраксин, могли сломать жизнь, вывернуть ее наизнанку, съесть, переварить, потом испражниться ею и выбросить на помойку. А, зная характер своего тестя, Фомин прекрасно понимал, что именно так и будет. Юлька была единственной и обожаемой дочкой старого полковника.

Через несколько секунд балконная дверь открылась и появилась Юлина рука с телефоном Александра, который издавал переливающиеся звуки.

– На!

Александр взял в руки телефон и посмотрел на номер звонящего. И сразу же поморщился, словно от зубной боли. Не взять нельзя.

– Да.

– Ну и что на этот раз, а, Сань? – голос Апраксина на том проводе был спокоен, даже без тени удивления и беспокойства.

– Без комментариев. – Саша сделал затяжку.

– Это не ответ. Объясни.

– Настучала уже? – хмыкнул Фомин, выбрасывая окурок вниз на улицу и доставая следующую сигарету.

– Не настучала, а поделилась проблемой.

– Знаете, Анатолий Александрович, мы сами решим наши проблемы, вы уж извините меня за прямоту, – твердо сказал Саша, подкуриваясь. – И мы не работе. А раздувать из мухи слона мне не хотелось бы. Сами знаете, сколько всего навалилось, а тут еще эти истерики слушать.

– Раз женился – терпи, – голос полковника тоже был строг. – Но дочь обижать не надо.

– Не понял? А кто ее обижал? – изумился Александр.

– Это на будущее, – ответил Апраксин. – Ты пойми правильно. Я свою девочку знаю – она не подарок. Тут и наша с матерью вина есть. Но ты же мужик. Офицер. А значит должен терпеть. Я бы очень не хотел, чтобы ваши постоянные ссоры сломали такую чудесную пару. Грустно будет.

– Я ей валерианки куплю. И пустырника с Ново-Пасситом, – съязвил Фомин, делая очередную затяжку.

– Ерничать не надо. Может ты где-то что-то сказал грубое?

– Обменялись любезностями.

Голос в трубке немного помолчал, обдумывая ситуацию, затем вздохнул и продолжил:

– Так, дети. Миритесь. У Юльки скоро день рождения. И у тебя, кстати, тоже. Не надо портить праздники. Я все сказал. Кстати, завтра с утра ко мне в кабинет. Дело есть. Ну давай. Мирись.

Раздались короткие гудки.

Саша убрал трубку в карман, затем сплюнул на улицу, сделал пару глубоких затяжек и щелкнул окурком далеко на улицу. После чего, отряхнув руки, зашел в квартиру.

***

Кабинет полковника районного отделения Федеральной Службы Безопасности Анатолия Александровича Апраксина располагался на третьем этаже высокого правительственного здания постройки семидесятых годов. Нельзя сказать, что помещение было ультрасовременным, но определенный лоск был. Ремонт был свежим, буквально полугодичной давности, но без изысков, скорее всего с легкой тенью ностальгии по советскому декору.

Полковник Апраксин стоял у окна, сжимая в руках большую кружку с чаем и задумчиво смотрел окно. Над холмами, которые пролегали за зеркальной гладью водохранилища, поднимался солнечный диск, озаряя сосны на сопках розовым цветом.

В дверь постучали. Полковник даже ухом не повел, так как ждал гостя.

В кабинет заглянул Фомин, немного помятый, но подтянутый.

– Разрешите войти, товарищ полковник? – спросил он.

– Да, Саш, заходи. – Апраксин обернулся на голос, слегка улыбнулся и отошел от окна. – Присаживайся

Фомин зашел в кабинет, закрыл за собой дверь и проследовал к столу, который стоял в центре комнаты. Отодвинул стул, сел.

Апраксин поставил кружку с чаем на подоконник, затем тоже направился к столу.