Сергей Михайлов - Сезон охоты

Прямо на меня, в упор, смотрел окуляр камеры слежения, не замеченной мною ранее. Она висела не на бетонной стене, как все остальные, а на соседнем дереве, и была нацелена точно на мою ветку. Случайный солнечный луч отразился от линзы — и обнаружил её.

Наверное, целую секунду я пребывал в шоке. Может быть, целую вечность. А потом понял всё.

Всё произошедшее следом было исключительно реакцией моего подсознания. Только это и спасло меня. Я не столько увидел, сколько уловил, как главарь резко развернулся и дал длинную очередь из «калаша» по моему укрытию. Но за мгновение до этого я уже летел вниз. Жёсткий кустарник несколько смягчил моё падение о землю. Я тут же вскочил и кинулся в лес, попутно успев всё-таки заметить, что моего рыжего попутчика, который должен был дожидаться меня в кустах, давно уже след простыл. «Вот сволочь!» — прорычал я беззлобно.

Я отлично понимал, что они со мной сделают, если настигнут. Поэтому бежал так, как, наверное, не бегал даже под душманскими пулями. Однако это не мешало мне реально оценивать ситуацию. У меня было значительное преимущество: я был по эту сторону стены. Чтобы перебраться через неё (а стена как-никак с колючей проволокой), им потребовалось бы время. Был у них и второй вариант: вернуться к воротам и покинуть территорию базы естественным путём. Но это тоже давало мне значительную фору. Однако нельзя было сбрасывать со счетов и наихудший сценарий развития событий: они запросто могли связаться по рации (по мобильнику, через компьютерную сеть, интернет — на выбор) с теми, кто оставался в главном корпусе, — а оттуда до ворот рукой подать. Кроме того, в их распоряжении был автотранспорт.

Автотранспорт…

Ментовский «уазик» всё ещё на дороге. Вот что меня спасёт!

Я быстро сориентировался на местности, скорректировал направление. Шоссе было где-то рядом, я это чувствовал. Я ломился сквозь кустарник и густой подлесок, в кровь изодрал руки и лицо, дважды падал, проваливаясь ногой в кротовьи норы, но темпа не сбавлял.

Вот наконец и шоссе. Я огляделся. Машины нигде не было видно. Я выругался и побежал вдоль дороги, в ту сторону, откуда, как я помнил, мы приехали. И тут… Я не успел нырнуть с обочины в спасительный кустарник, как совсем рядом услышал нарастающий шум автомобильного двигателя. Ну всё, допрыгался!..

— Эй, сюда! — услышал я вдруг до боли знакомый голос, прорвавшийся сквозь визг тормозов. — Быстрее!

Это был бухгалтер. Чёрт рыжий, как же я рад был сейчас его видеть!

Я кинулся к машине, рывком открыл дверцу водителя.

— Двигайся!

Он не стал спорить. Я занял его место и до отказа вдавил педаль газа в пол.

Как-никак, пять лет таксистом работал. И не где-нибудь, а в Москве. Так что школу высшего пилотажа я прошёл по полной программе.

Мы неслись по лесному шоссе на бешеной скорости. Я не отрывал взгляда от зеркала заднего вида, с тревогой ожидая появления преследователей. То, что нас преследовали, я нисколько не сомневался.

— Спасибо, рыжий! — крикнул я. — Не ожидал.

Он промолчал, но было видно, что он доволен. Я заметил, что теперь он был в гражданском — милицейский китель исчез.

Преследования пока видно не было. Если честно, я не очень-то опасался, что нас схватят именно здесь, на дороге. Уж где-где, а на дороге я был королём, здесь им вряд ли удастся меня достать. Да и фора у нас была значительная.

Нет, я опасался другого.

Они видели моё лицо. Камера слежения зафиксировала его, записывающая аппаратура наверняка занесла изображение в память компьютера. Плюс у них были мои документы. Паспорт, в котором чёрным по белому указана моя прописка. А это значит, что им известно, где искать меня в Москве. Возможно, меня там уже будут ждать.

Хреново. Влип по самые уши. А всё из-за фотоаппарата. Они видели, как я заснял сцену убийства. Целую плёнку отщёлкал. Богатейший материал для моей газеты, компромат, которому цены нет.

Цены нет… Цена есть всему, и этой плёнке тоже. И они захотят эту плёнку получить. Любой ценой. Если бы не она, возможно, меня оставили бы в покое.

Этот компромат ставил меня под удар, но он же был и моим козырем. Если я сумею с умом распорядиться им, скрыть в надёжном месте ещё до того, как они настигнут меня, у меня будет шанс сыграть в их игру уже по моим правилам.

Как не опасна была сейчас для меня Москва, это было единственное место, где я мог укрыться. В большом городе затеряться легче, чем в тайге. Кроме того, Москва была моим домом, я знал там каждую улочку, каждый переулок, каждый метр мостовой — работа в такси не прошла для меня даром.