Сергей Майдуков - Возмездие

— Ты обещаешь, Лев? — спросила Эльза, стараясь держать дочь подальше от бандитского ножа.

— Конечно, — подтвердил Левченко, качнув своей большой головой, увенчанной благородными сединами. — Но ты должна быть очень, очень убедительной, дорогая. Кричи, плачь, делай что хочешь, но чтобы через полчаса он был здесь.

— Не надо, мама! — выкрикнул Иван, все это время хранивший молчание.

— Дай телефон, — сказала Эльза, ставя плачущую Иванну на землю. — Мой не работает.

Левченко добродушно рассмеялся:

— Держи. Это телефон твоего мужа. А звонить будешь на мой. Игнат думает, что он очень хитрый.

— На каждую хитрую задницу есть свой болт с резьбой, — изрек подручный Вальтера.

— Варежку закрой, — сказал ему Вальтер.

Корчак, наблюдавший за этой сценой из-за грязной шторки, спохватился, юркнул в дальнюю комнату, закрылся, да еще и забрался в стенной шкаф, чтобы его не услышали снаружи. На ходу он поставил телефон на беззвучный режим.

— Да, — ответил он, сдерживая голос. — Чего ты хочешь, Лев?

— Это Эльза.

— Да, — повторил Корчак. — Слава богу, ты нашлась. Ты где сейчас? Где дети?

Он понимал, что к их разговору сейчас прислушиваются бандиты, и прилагал все силы к тому, чтобы звучать естественно.

— Приезжай в лесничество, — сказала Эльза. — Как можно быстрее. Мы тебя ждем. Ты понял?

— Я понял, — пробормотал Корчак. — То самое лесничество?

— Да.

Этим коротким утверждением разговор завершился. Когда Корчак вернулся на свой наблюдательный пункт, Эльзу и детей увели в дом. Вальтер и Левченко о чем-то негромко совещались, сблизив головы. Ужас охватил Корчака. А что, если бандиту приказали убить пленников? И сейчас, в этот самый момент, он делает свое черное дело? Корчак был готов выскочить наружу, но, к счастью, сдержался. Это оказалось правильным решением. Ведь начни он стрелять в Левченко и Вальтера, их сообщник мог устроить расправу над беззащитными пленниками.

Минуту спустя бандит появился на крыльце.

— Я их в подпол опустил, — доложил он. — Пусть сидят.

— Крышку закрыл? — спросил Вальтер.

— Шкаф сверху придвинул. Не выберутся.

Корчак перевел дух. Бандиты стали совещаться, где и как будет сподручней его убить. Вальтер предложил засесть в сторожке на въезде. Левченко возразил:

— Нет. Не пойдет. Я хочу видеть его, когда он поймет.

— Рожа до земли вытянется, — высказался рядовой бандит.

— Заткнись, — осадил его Вальтер. — В последний раз предупреждаю, сержант. Потом сразу в зубы. Ты кто такой, чтобы в присутствии командиров пасть раскрывать без спросу?

— Извини… — Бандит поколебался и добавил частицу «те».

Левченко и Вальтер на него уже не смотрели. Жестикулируя и осматриваясь, они определяли диспозицию. Появление Корчака стало для них полной неожиданностью. Держа по пистолету в каждой руке, он остановился на крыльце.

Левченко повернул голову, не успев толком удивиться.

Вальтер присел за машину.

Бандит в звании сержанта запустил руку за пазуху.

Корчак выстрелил ему в лицо, в грудь, отступил на шаг и с разбегу сиганул с крыльца на крышу внедорожника. Спрятавшийся Вальтер поднял на шум голову, но не выхватил пистолет.

Эта оплошность стоила ему жизни. Корчак всадил в него по две пули из каждого ствола. Потом повернулся к Левченко.

Тот широко развел руки:

— Я без оружия, Игнат.

— Хочешь меня растрогать?

— Хочу объяснить, что я не представляю для тебя опасности, — произнес Левченко проникновенно.

— Я знаю, — кивнул Корчак. — Потому что ты труп.

— Я тебе пригожусь!

Кажется, это были слова из какой-то сказки. Корчак не стал уточнять. Не стал также язвить на тему, что мертвец может быть полезен только в качестве удобрения. Ему было не о чем разговаривать с человеком, которого он так долго считал своим другом. Слова ничего не значили. Значение имели лишь дела, а дела Левченко и их последствия были ужасны.

Все еще стоя на прогнувшейся крыше автомобиля, Корчак принялся методично расстреливать стоящего внизу человека. Единственное снисхождение, допущенное им, состояло в том, что он не дырявил обращенное к нему лицо. Но это не было жестом уважения к Левченко или данью былым отношениям. Корчак не уродовал его, памятуя об Оксане, которой предстояли похороны. Она заслужила эту малость. Но не более того.

Спрыгнув с машины, Корчак даже не посмотрел на врага, пиджак и пальто которого пропитывались кровью. Он вошел в дом, отодвинул шкаф и крикнул: