Виктор Иванников - Противоборство

— Не хочешь, не надо. Это их условие и, по-моему, они правы. Работы по третьему покушению предстоит намного больше. Раньше надо было об этом думать, а не вести себя, как цыган на базаре.

Не дрогнувшей рукой выключил сотовый, положил его на стол:

— Всё, конец нашему взаимодействию! Эта трубка мне больше не нужна!

Генерал вновь наполнил чашечку, одним глотком выпил и почему-то повеселивший, как будто сбросил тяжелейшую ношу, произнёс:

— Придется мне действовать по запасному варианту. Мои в Англии. Сможете продать моё имущество без меня, я Вам необходимые документы передам уже сегодня. Мне придётся тоже уезжать, документы уже приготовлены. А эти чеки возвращу через своего помощника.

Матанализ вернул эти платёжки ему:

— Говори, где и когда передашь документы и на какой счет переслать. Не беспокойся, мы не твой хозяйчик, кидать не намерены. Если ещё какая помощь нужна, скажи. Поможем. Ну что же, Пенсионер, вот ты и освободился. Ну а тебе, генерал, удачи!

В это время сотовик мелодично заверещал. Чиф плюнул, пошёл к двери, его остановил Матанализ:

— Подожди, послушай, что тебе твой Хозяйчик скажет, чего он ещё придумал?

— Да плевать мне на него, пусть из него дерьмо делают, если он так хочет.

— Ну всё-таки послушай. Время-то есть. Чего гонор-то свой показываешь, тьфу!

Генерал снова наполнил чашечку янтарным напитком, молча выпил, взял всё ещё трезвонивший сотовик:

— Слушаю!

Некоторое время, молча, слушал:

— Вам ясно, что они пока не получат по условию, ничего делать не будут?

Снова выслушал.

— Ладно, я буду у себя в кабинете через час, посылайте кого-нибудь. Учтите, у меня в связи с Вашим делом накопилось много работы, ждать Вашего нарочного смогу не более получаса.

Развернувшись, переспросил:

— Всё понятно, поджал хвост собака! Через два с половиной часа я передам Вам эти чеки, если, конечно, какую-нибудь подлянку не устроит. Вот такие дела. Жить-то хочется. Да и чего ему не жить? Целая алюминиевая империя под руками. Ну вы смотрите, я предупреждаю — этот ничего не прощает, а уж такого обращения точно. После меня Вы следующие на очереди.

С этими словами он вышел. Матанализ сразу же после ухода Генерала связался с командиром. Доложил ему о результатах встречи. Тот выслушал его, приказал на явочной больше не ждать, а перехватить генерала в другом месте. Привезти чеки на явочную и передать их для проверки прибывшему Володе, он умеет такие дела делать, это его конёк.

Киллер всё никак не мог заснуть. Отсидевшись во временном кабинете заместителя начальника службы безопасности госчиновника, спокойно в нём переждав все эти поиски и прочее, он, переодевшись в переданную ему форму секьюрити с соответствующим бейджиком, вышел, и на промежуточных, меняя такси, подъехал к квартире, которая была для него снята заранее. Там привёл себя в порядок, приняв душ, поев приготовленные продукты, запасённые в холодильнике, улёгся спать, но спать не мог. Перед ним раз за разом вставали глаза этого человека, по сути дела сорвавшего в последний момент такое тщательно подготовленное покушение. В них он увидел удивление, презрение, а так же то, что его ожидали! Откуда он узнал? Ведь всё так было продумано, законспирировано!? И ещё они — эти глаза заставляли ностальгически сжиматься его сердце по тем временам, когда он был бойцом могущественного государства, бойцом одного из самых его элитных подразделений. Ему в составе команды этого подразделения фактически в одиночку приходилось противостоять хищнику безжалостному, вооружённому с ног до головы, имеющему под рукой финансовые и прочие ресурсы ограбленных многочисленных народов земли. Ведь он ранее, да и сейчас, что бы с ним не происходило, гордился своей профессией — защитника Отечества и его народа! Командир, товарищи по команде для него заменяли всё: семью, друзей, близких! Нет, конечно, родителей он не забывал, помогал как мог, но вот уделить им необходимое, такое важное для них внимание всё-таки не мог. Слишком трудна была эта профессия, требовала слишком много, да что много, по сути всего самого себя! Ему тогда казалось, впрочем почему казалось? Он и его боевые товарищи были просто уверены, то, за что брался их командир, как бы оно ни казалось неразрешимым, сделают, выполнят. Своему вожаку команды они безгранично доверяли, верили. В то, что он всегда всё спланирует как надо, просчитает, а их задача выполнить пусть даже и кажущимся невозможным. Пероворот грязный, инспирированный на забугорные деньги кукловодами, искусно воспользовавшись предательством верхушки власти и разлагающимся руководством цементирующей государство партии, выбросившим обманутому народу демагогические лозунги о праве личности, демократии и прочее, изменил всю его судьбу. В душе он считал — своей клятве защищать народ, отечество не изменил! Ведь тот, на которого он сейчас покушается, один из тех, кто ограбил, обездолил его народ. Эти воспользовавшиеся грязным переворотом фактически по горло стоят в слезах, крови того народа, который их вскормил, вспоил, дал возможность честно трудиться, расти. Стереть такого с лица земли, заставить расплатиться за все совершённые им преступления, это же нужное дело, важное! И он с некоторой обидой никак не мог понять. Как такой человек, с коим ему в труднейшую для их команды время пришлось столкнуться, который оказался тогда верным соратником, мог оказаться на стороне подонка, грабителя, уничтожителя народа, коему и он тогда служил, коему он давал клятву, в защите, верному служению. Усилием воли, в конце концов, «отогнал» от себя ностальгические воспоминания, принялся анализировать ситуацию, раз уж не получается заснуть. А она хоть и не безнадёжная, но всё-таки тяжёлая. В цепочке где-то оказалось слабое звено. Придётся её укоротить до минимума! Другого нет выхода.