Анатолий Кучумов - Записки следователя [Документально-художественное издание]

«О нашей встрече молчи, иначе худо будет!» — крикнул ему вслед Шалов.

Решил было сначала Журавин и впрямь промолчать. Но мужики в разговорах друг с другом частенько стали жаловаться на то, что и в их угодьях кто-то напакостил. Понял Журавин, что, если не остановить Ивана сейчас, привести это может к беде: или убьют Шалова, застав за черным делом, или он застрелит кого-нибудь в тайге.

Четвертая история. В тот день к Шалову приехали на машине трое или четверо парней из города. Вечером же всей компанией отправились на шаловскую заимку. «Не иначе как за лосями?» — подумал Журавин и решился позвонить в райотдел милиции.

Майор Гарев внимательно выслушал председателя сельсовета, спросил: «Кто из местных знает, где находится заимка?».

«Знают, да не покажут», — сказал Журавин. — «Боятся Шалова. Придется мне ехать с вами».

Гарев пригласил к себе начальника ОБХСС Леонидова и начальника уголовного розыска Рогова. Спросил, имеется ли у них что-нибудь на Шалова.

«Браконьерничает, да мы его никак с поличным взять не можем», — ответил Леонидов.

— Почему?

— Дома он ничего компрометирующего не держит, видимо, прячет на заимке. По нашим данным, есть у него незарегистрированный карабин, где он приобрел его, пока не установлено. Оружие тоже прячет где-то в лесу.

— Хорошо, — сказал Гарев. — Приготовьте экипировку, возьмите автоматы, завтра рано утром выезжаем на заимку Шалова.

На следующий день милицейский «уазик» ехал по занесенной снегом дороге. Если бы не след более тяжелой машины, проложенный совсем недавно, вряд ли бы их рейд увенчался успехом.

Наконец, на одном из поворотов Журавин сказал: «Километра через три должна быть шаловская заимка!».

Избушка вынырнула неожиданно, стояла она среди могучих сосен, занесенная снегом. Рядом с включенным двигателем стоял ГАЗ-66 с будкой.

Зашли в избушку.

— Кто это? — раздался испуганный голос.

— Милиция!

В избушке находился мужчина невысокого роста, щуплого вида в валенках и вязаном свитере. Он заметно трухнул, когда в помещение ввалились люди в милицейских полушубках. На требование Гарева предъявить документы дрожащими руками полез в карманы, достал какие-то бумажки:

— Я водитель, я ничего не делал!

Гарев посмотрел удостоверение и путевой лист, положил их к себе в сумку.

— А теперь расскажите, с кем и с какой целью вы приехали сюда?

Не успел водитель ответить, как в избушку вбежал Шалов. Вид его был довольно растерян, но, тем не менее, начал он на повышенных тонах:

— Что вам здесь надо?

Гарев спокойно сказал:

— Присаживайтесь. Мы из милиции.

Шалов между тем уже увидел Журавина и с ненавистью смотрел на него. Ведь все беды ему приносил председатель сельсовета.

Под навесом рядом с избушкой работники милиции обнаружили куски мяса, на крюках висели две лосиные шкуры. Разрешения на их отстрел ни у кого из приятелей Шалова, как и у него самого, не было. Метрах в пятидесяти от заимки был обнаружен замаскированный амбарчик, а в нем — карабин и цинк с патронами к нему.

За браконьерство Шалов был приговорен народным судом к исправительным работам. Из города в эту зиму к нему больше никто не приезжал. Шалов стал еще более нелюдим.

Лишь позднее выяснилось, какой жестокий замысел он вынашивал…

Следователь Круглов, попрощавшись с дежурным, направился к выходу, и в это время его окликнули. Срочно вызывал начальник.

Гарев был встревожен:

— Только что позвонил председатель колхоза из Окунька, сообщил, что минут двадцать назад взорвалась изба Журавина. К сожалению, связь прервалась, и подробности выяснить не удалось. Выезжаем на место происшествия.

Гарев дал указание дежурному:

— Направить в Окунек «Скорую помощь» и расчет с ближайшего пожарного поста.

Журавин лежал на кровати, фельдшер бинтовала его обгоревшие руки.

В доме пахло гарью, дымом и сгоревшим порохом. Были видны несколько очагов пожара. Всюду валялись обгоревшие поленья дров, в трех метрах от печки лежала чугунная плита. Печь была полностью разрушена, кругом валялись кирпичи. На окнах висели обгоревшие шторы. От взрыва в двух окнах выбило стекла.

Журавин был возбужден, но смог рассказать:

— Я пришел домой с работы. Жена и дочь были еще в школе. Разжег дрова в печке, которые принес из поленницы, поставил чайник, а сам спустился в подполье взять варенье. В это время прогремел взрыв и страшный грохот. Я выскочил и увидел развалившуюся печь. Все на кухне и в комнате загорелось. Я начал тушить огонь, забежали соседи и стали мне помогать. Во время тушения повредил себе руки.