Елена Топильская - Танцы с ментами

— Знаю, — подтвердила я, у меня были дела, когда я точно знала, что клиент судим, а справки о судимости чистые приходили, и выяснялось, что фамилия изменена, причем официально.

— Видите, сколько я знаю? — ласково говорил Арсенов. — Если бы вы раньше ко мне обратились! Я ждал этого.

— Скажите, Юрий Сергеевич, а знаете ли вы, где у Фролова лежбище?

— Знаю. И могу сказать вам адрес. Пишите. Там есть интересные вещи. А вы мне взамен скажите, что вы там придумали с оружием?

— Юрий Сергеевич, сколько же меня народу слушало? Проще было по радио выступить…

— Голубушка, мы вас слушали в целях обеспечения безопасности.

— Что же не обеспечили? — язвительно спросила я.

— Почему же — вы ведь живы и здоровы…

— Какой цинизм, — не удержалась я. — Впрочем, это не лучше, чем покрывать тройного убийцу. Юлю-то он за что убил?

— Бедная девочка именно в тот день, семнадцатого марта, поняла, что беременна от Хохлова. Он положил на нее глаз еще на конкурсе красоты, и два года они тайно встречались, но Хохлов разводиться не хотел из-за денежных соображений. А семнадцатого марта она решилась на поступок: хотела прийти домой к Хохлову и поговорить с его женой, наивная. У Хохлова-то детей не было, и она рассчитывала, что чего-то добьется, сказав, что беременна. Они с Хохловым поужинали вместе, потом она попросила высадить ее из машины недалеко от его дома. Выждала там в подворотне некоторое время и пошла, а на выходе столкнулась с Коротковым, который только что застрелил Хохлова. Она вошла в парадную и увидела труп, в ужасе выбежала и пошла — куда?

— К своей лучшей подруге Кате Федугиной. Вы от нее знаете о Юдиных планах?

— Да, она вместе с Катей этот план разрабатывала. Пришла она к подруге, конечно, невменяемая, а у Кати дома папочка, и Юдин папочка там тоже присутствует, и о чем-то они громко спорят в кабинете, кричат. А потом из кабинета выходит тот самый человек, с которым она столкнулась в хохловском парадном. Она девочка была неглупая, конечно, все поняла. И папину роль вычислила. Но для того, чтобы быть уверенной, она уговорила папу устроить ее к себе в Управление, и как только она дорвалась до компьютера, она оттуда вытащила все интересовавшие ее сведения — о заданиях на разработку Хохлова, подписанных ее папочкой. Переписала все это на дискету…

— И, конечно, рассказала Кате.

— А та — папе.

— Значит, вот зачем на место происшествия примчалась вся «наружка» — нужно было забрать дискету.

— А что же с оружием? Вы обещали, — деликатно напомнил Арсенов.

— Я же тогда на экспертизе сама посмотрела в микроскоп продукты отстрела. Для того чтобы идентифицировать пулю и оружие, из которого она выпущена, требуется совпадение рисунка следа бойка и полей нарезов. На пулях с убийств — следы нарезов, похожие на контрольные, но боек не тот, или наоборот. Со своего табельного оружия боек спиливать — это чревато. Но киллеру желательно иметь свое, пристрелянное оружие, знакомое. А если в его распоряжении есть еще один «Макаров» — Фролов ведь получал в ГУВД четыре ПМа для охраны банка, — можно снять боек и переставить на свой пистолет. Потом восстановить статус-кво, и ни одна экспертиза пистолет к пуле из трупа не привяжет. Если, конечно, не представить эксперту оба пистолета…

— Конечно, вы опасный человек, — с улыбкой глядя мне прямо в глаза, сказал Арсенов. — Я бы вас тоже убрал, если бы вы встали мне поперек дороги. Хорошо, что мы на одной стороне баррикад…

— Слушайте, Юрий Сергеевич, а может, вы знаете, на чем моего стажера сломали?

— Неужели вы не поняли, голубушка? На нежных чувствах к вам. Ему показали некую видеозапись, на которой вы собственной персоной выделываете непристойные телодвижения на «чернореченской» тусовке, где-то на квартире, будучи, пардон, совершенно обнаженной. И пригрозили, что, если он людей арестует, эта пленка будет обнародована. Так что вы на него не сердитесь, он вашу честь спасал.

— Что?! Но такой видеозаписи быть не может! Я никогда не была ни на какой тусовке!

— Охотно верю, что не были, голубушка, но не сомневаюсь, что пленка есть. Вы не забыли, что существует монтаж?

— Но ведь для того, чтобы смонтировать меня голую с тусовкой, надо меня голую где-то записать?..

— Эх, Мария Сергеевна, вы забыли одиннадцатую заповедь следователя, или оперативника, все равно, эта заповедь для всех актуальна: «не подставляйся».

— И где же я подставилась?

— Назвать вам адрес?

— Постойте, вы сами видели запись?