Андрей Воронин - Слепой. Теория лжи

— Штырь докторов этих психических как облупленных знает, — вступил в разговор Мелкий, — он у них, как и я, от наркоты лечился. Только я на второй день сбежал, а он четко туда ходил.

— Ну и что, вылечился? — спросила Лара, которая Штыря не знала.

— Вылечился! — хохотнул Лысый. — Он ходил типа над врачами поржать, поприкалываться.

— Так он, может, и про докторов так, по приколу, сказал? — пожала плечами Лара. — И про то, что отомстит, тоже так только трепался?

— Нет, Штырь не такой! Если сказал, то сделает! — вставила свои пять копеек Кнопка — смешливая курносая девчонка с резким писклявым голосом.

— А Штырь собирался этим врачам отомстить? — спросила Лара.

— А ты что, Ларка, с ним вместе, что ли, хочешь на дело пойти? За Димку отомстить?

— За Димку я и сама отомщу, — проговорила Лара и спросила: — А как этого Штыря вашего найти?

— Да он сам нас находит, — сказал Лысый. — Но теперь на дно залег. Дело сделал и залег. Так что теперь ты на него никак не выйдешь.

— Но он же где-то появляется… — покачала головой Лара. — Я разобраться хочу. Может, этих ребят специально замочили, чтобы опять траванутую дурь на рынок выкинуть…

— Ладно, — кивнул Лысый. — Есть у меня один человечек; если он знает, то мне адресок Штыря шепнет.

Ларе было страшно оставаться одной, и она пошла ночевать к Кнопке. Ее родители уже спали, и Кнопка предложила для успокоения занюхать снежка. У нее были прикольные розовенькие соломинки, но Лара молча покрутила головой: ее и от нескольких глотков водки развезло.

После похорон Димона Лысый сунул ей бумажку с нацарапанным карандашом адресом и сказал:

— Штырь здесь не живет, но бывает. У него в Люберцах вроде как база для тренировок.

На этот раз Лара ночевала дома. Мать все еще была у Митрича.

Анализируя события последних дней, Слепой все больше склонялся к мысли, что те, кто дал Потапчуку задание вычислить производителей и сбытчиков новоявленного паленого экстази, не собирались доводить дело до конца. Им нужно было, чтобы засекреченный агент Потапчука включился в дело и прокололся на первом же этапе. Поэтому и приставили к нему в качестве напарника Степана. Но Степан с заданием не справился. Эти глупейшие облавы в «Африке» и свинг-клубе чуть было не погубили разработку довольно стройной схемы распространения наркотиков, которую Слепой все-таки решил довести до конца. Будут органы правопорядка арестовывать этих вошек и блошек грандиозной наркомахины или оставят на свободе, контролируя и время от времени, если нужно, повышая за счет их процент раскрываемости, это уж их дело.

Слепой вызвонил по тетради еще троих дилеров и с помощью нескольких своих агентов-осведомителей составил приблизительную схему движения товара. И вот теперь всю ночь он переносил эту схему в ноутбук. Окончив эту работу, он сбросил копию рапорта себе на флэшку, а другую копию послал на электронный адрес Потапчука.

Теперь нужно было выяснить, где же расположен цех, в котором производили паленое экстази.

Профессор, хотя и не отказывался от встречи, то и дело ее переносил, ссылаясь на то, что не успевает упаковать товар. Слепой, чтобы не спугнуть его, соглашался. Но теперь, поскольку схема сбыта товара была ему более-менее ясна, он решил поговорить с профессором более резко, чтобы ускорить их встречу.

Просидев ночь за компьютером, Слепой смог лечь отдохнуть только под утро. Степана еще не было.

Поспать удалось не более пары часов, поскольку, укладываясь в постель, он не выключил мобильник, который настойчиво, даже, можно сказать, нагло потребовал его внимания. На его недовольное «Але!» отозвался девичий голос:

— Здравствуйте, это Лара. Помните, мы в Люберцах познакомились? Мы с вами еще капитана Митяева, Митрича, в госпиталь возили.

— Помню, — кивнул Слепой, поднимаясь с постели.

— Вы мне сказали, если что важное, можно позвонить.

— И что там у тебя важное? — спросил Слепой.

— Помните, Митрич за сына отомстить хотел?

— Как он там, кстати?

— Митрича уже из госпиталя выписали. Он теперь с мамой водку пьет.

— С какой мамой? — не понял Слепой.

— С моей мамой, — пояснила Лара. — А вот сына его, Димона, убили. И похоронили уже даже. И всех, кто с ним в психушку попал, тоже убили. Врачи.

— Какие врачи? — попытался уточнить Слепой.

— Я не знаю.

— А чего звонишь?

— Это я не знаю, какие врачи. А Штырь знает. Он даже сказал, что сам отомстит. Я уверена, что эти врачи убили и доктора Шевченко, чтобы он никого не вылечил. И больных. Представляете, больных убили. Я даже в психушку устроиться хотела, чтобы узнать, кто виноват…