Иван Василенко - Конец фирмы Беняева [Записки следователя]

Ровно через час в парк приходит домработница, расстилает на скамейке полотенце и выкладывает из сумки свежие помидоры, сырые яйца, творог, кефир… Беняев аппетитно и сосредоточенно ест, а домработница держит наготове салфетку, чтобы хозяин, окончив трапезу, тут же смог вытереть губы и руки. А Джигит, зачуяв еду, поднимает лохматую морду, двигает ноздрями, встает на задние лапы, ожидая лакомого кусочка. Хозяин, конечно же, не обижает своего телохранителя.

Кто же он, этот почтенный старец? Как жил, как трудился, на какие такие сбережения сейчас живет и содержит жену, дочь, домработницу?..

Чтобы согласовать вопросы оперативной работы, я решил пойти к комиссару — начальнику областного управления милиции Петру Александровичу Олейнику. Я так делал всегда, принимая к производству очередное дело. Петр Александрович всесторонне грамотный, обаятельный человек, все вопросы умел решать разумно, оперативно, любил во всем аккуратность и дисциплинированность. Много раз мне приходилось встречаться с ним по службе, особенно при выездах на ЧП, и я всегда чувствовал себя при нем уверенно, надежно.

— Ну, прочитал дело? Есть какие-нибудь зацепки? — вопросительно взглянул на меня Петр Александрович, как только я перешагнул порог его кабинета.

— Пока многое неясно, — ответил я. — Нужна ваша помощь.

— Поможем, — пообещал Петр Александрович. — Я уже дал указание Тутову. Пять человек тебе хватит? Если мало, проси еще — не откажу. Нам необходимо в самое короткое время вывести на чистую воду расхитителей кожтоваров.

Мы вместе наметили и обсудили ряд оперативно-следственных мероприятий, выяснили все вопросы. Петр Александрович дал мне ряд ценных советов.

Тут же я позвонил начальнику ОБХСС, чтобы узнать, нет ли чего нового о деле Беняева.

Анатолий Васильевич ответил, что днями задержали с кожтоварами и готовой кустарной обувью некоего Заровского, но пока что от него ничего не добились. Твердит одно и то же: купил у неизвестных лиц. Мне в помощь Анатолий Васильевич выделил трех своих лучших оперативников: Чуднова, Коваленко и Сокуренко. Пообещал помогать и своим личным участием.

Когда ко мне пришли Чуднов, Коваленко и Сокуренко, я объяснил, что дело у нас очень сложное. Беняев хитрый и коварный. Его голыми руками не возьмешь. Нужны доказательства, веские и неопровержимые. Сейчас необходимо установить, откуда Беняев получает кожтовары. Он долгое время жил в Одессе, потом переехал в Днепропетровск. Я предложил товарищам начать поиски с Одессы — может, оттуда и тянутся эти ниточки.

— У меня есть данные, — сообщил Чуднов, — что он наведывается в Одессу. Наверное, есть у него там старые дружки.

— Если есть, то найдем, — уверенно произнес Сокуренко.

Договорились так: Чуднов едет в Одессу, Коваленко наблюдает за особняком Беняева, а Сокуренко занимается проверкой сапожников-частников.

Кроме этого, мы решили освободить из КПЗ задержанного Заровского и тоже понаблюдать за ним. Может, он наведет на след.

Расследование дела Беняева началось. Прошло десять дней, как Чуднов уехал в Одессу. За это время я поднял все материалы и дела о спекуляции кожевенными товарами, изготовленными кустарным способом. Таких дел оказалось более десяти. В делах не было установлено, откуда брались дефицитные дорогостоящие мягкие и жесткие кожтовары, кто в Днепропетровске изготовлял обувь кустарным способом.

Все, кого задерживали на рынке с поличным, в один голос твердили: «Купил, мол, у неизвестного мужчины, мне не подошли по размеру, вот и продаю».

Вывод напрашивался один: где-то существуют нелегальные обувные мастерские.

Я вызвал к себе Коваленко.

— Ну, что нового?

— Глухо. Беняев сидит, как наседка в гнезде. Заровский тоже притаился. Никто к нему не ходит.

— И ночью? — спросил я. — И в выходные дни?

— Не знаю. Ночью и в выходные дни глаз нет, — развел руками Коваленко.

Мне это не понравилось. Возможно, у них именно в это время разворачиваются события. Обводят они нас вокруг пальца. Нужно немедленно перестроиться.

— Я доложу руководству, — пообещал Коваленко.

Вечером пришел ко мне Сокуренко. Еще с порога отрицательно покачал головой.

Просидели мы с ним до полуночи. Наметили новые мероприятия, продумали новые версии.

На следующее утро я вызвал к себе специалистов и предъявил обувь, изъятую при задержании Заровского.

— Кустарного изготовления, — в один голос заявили они.

— А штамп артели «Коопобувь» на подошве? — возразил я.