Сергей Майдуков: Родная кровь

«Нет, — сказал он себе. — Нет, нет, нет. Я должен жить. Я буду жить. Я не могу умереть, иначе зачем это все: поле, небо, далекий лес?»

Натужно рыча, грузовик начал взбираться по склону косогора, распаханного точно так же, как и равнина. Джип заметно отстал, однако не прекращал преследования. Люди, находившиеся в нем, надеялись наверстать упущенное, когда пересеченная местность закончится или двигатель грузовика заглохнет. Они собирались убить Антона, вне всякого сомнения. Это было дико, это не укладывалось в голове.

Поскуливая от страха и ощущения собственного бессилия, Антон переключил сцепление, загоняя грузовик на холм. Здесь пахота заканчивалась, сменившись бугристой поверхностью, поросшей высокой жесткой травой. Езда по такому полю почти наверняка должна была закончиться в какой-нибудь впадине, незаметной даже с близкого расстояния.

Конец? Неужели конец? Похоже, что да.

Эта мысль, вместо того чтобы парализовать волю Антона, внезапно придала ему решимости. Нет, он не собирался подыхать на этом дурацком поле. У него были другие планы. Чтобы осуществить их, нужно было жить.

Круто разворачивая грузовик, Антон наблюдал за джипом, успевшим преодолеть лишь треть подъема. Это был мощный внедорожник, но все же не вездеход. Общая конструкция и низкое днище мешали ему разогнаться как следует. Грузовик, даже с полным фургоном, обладал неоспоримыми преимуществами. Следовало ими воспользоваться. Немедленно.

— А-а-а-а-а! — завопил Антон, завершив разворот.

Это не был воинственный клич для того, чтобы деморализовать противника. Преследователи его не слышали. Зато Антона собственный голос подстегнул, придавая ему решимости. Рванув ручку передачи, он покатился вниз.

Преследователи не сразу поняли, что он идет на таран. Превращение потенциальной добычи в опасного врага всегда является полной неожиданностью для охотников. Они настроены догонять, а не удирать, поэтому теряют драгоценные секунды на то, чтобы перестроиться. Этим шансом грех не воспользоваться…

Продолжая кричать, Антон направил радиатор грузовика на джип, заходя не прямо в лоб, а со стороны водителя, который держал в руках не автомат, не гранатомет, а баранку. Когда между машинами осталось метров десять, оттуда полезли пятнистые фигуры. Один успел, второй нет. Водитель тоже остался внутри, насколько успел заметить Антон, хотя это его не особо волновало. Таран понадобился ему не для того, чтобы убивать, а для того, чтобы вывести джип из строя.

Столкновение оказалось не таким сильным, как ожидало его тело, превратившееся в сплошной комок напрягшихся мускулов. Антона бросило вперед, но он не ударился грудью о рулевое колесо, а лишь качнулся и снова сел прямо. Отвратительный скрежет снаружи заглушил все звуки: это мерялись силами сцепившиеся автомобили. Грузовик одержал верх. Опрокинув джип сначала на бок, а потом на крышу, он сдал назад и вновь устремился вверх, прикрывая Антона фургоном. Ни одна из пуль, пущенных вслед, не достигла цели.

Перед тем как перевалить через холм, Антон обернулся. Два человека бестолково суетились возле опрокинутого джипа, хотя поставить его на колеса явно не могли. Где-то в пятистах метрах от них другие мужчины точно так же возились с забуксовавшей легковушкой. Только один стрелок, упав на колено, вел огонь, но шум двигателя заглушал выстрелы. А потом эта картина исчезла из виду, и Антон остался один.

Совсем один.

Живой.

Материю для бинтов Антон позаимствовал в сумке Розанова. Чистое белье ему больше не понадобится. Даже если ранения осколками гранат оказались несмертельными, Васю добили пулями чуть позже. Судьба. Не поругайся Антон с напарником, они так бы и ехали в кабине вдвоем. Удалось бы им спастись? Антон сомневался в этом. Если уж Судьба подбрасывает тебе иной вариант, то в нем все идет иначе.

Закончив перевязку, он решил посидеть немного, пережидая приступ тошноты, сопровождающийся головокружением. Крови Антон потерял не так уж много, рана была неглубокая, как выяснилось во время промывания водкой. Пуля прошла по касательной, не пробив череп, но, похоже, вызвала сотрясение мозга. Стоило сделать даже самое незначительное усилие, как в глазах темнело, и в этой темноте начинали расплываться багровые круги.

Одному не выбраться. Потерять сознание за рулем — значит, погибнуть. Как же быть?

Антон запрокинул голову, глядя на далекое серое небо за кронами деревьев. Вечерело, становилось прохладно. Хорошо бы накинуть на себя что-нибудь, но сил не было. Дрожа и постукивая зубами, он подтянул колени к груди и обхватил их руками.