– Мальчик, ты меня, пожалуйста, извини… Ты знаешь, в триста пятой квартире есть кто дома? Ты не сосед ним?
Гриша очень удивился, не найдя никакого письма, поджал плечами. Он сунул руку в щель железного ящика, пошарил там. Потом долго разглядывать свои пальцы. На груди Гриши Самвел увидел маленький серебряный крестик.
– Я, понимаешь, проездом в Москве. Решился к ним завернуть, но никого не застал. Вопрос такой – стоит их ждать, или лучше сразу ехать в аэропорт?
– К соседям? К Окуневым, что ли? – Гриша запер ящик и спрятал ключи в кармашек брюк.
– Да они приглашали, если буду в Москве. Я, правда, не предупредил. Из «Домодедово» сейчас звоню – их нет. Думал, пока еду, вернутся. Но квартира до сих пор пустая. Может, они вообще в отъезде?
Гриша буквально пронзил Самвела взглядом хрустальных, ангельских глаз. Лицо его стало благостным и скучным.
– Они у дочери, в Строгино. Как раз вместе с моими родителями в лифте спускались. Может, и ночевать останутся… Знаете, у нас телефон их дочки есть. Родители звонили, когда Ивану Васильевичу плохо становилось. Это дедушка, старенький. Екатерина Ивановна приезжала. Я позвоню им сейчас и скажу, что вы ждёте. Давайте, поднимемся к нам, и вы поговорите.
– Как тебя звать? – спросил Самвел так, словно видел ребёнка впервые, а не выпасал его три недели.
– Григорий.
– А что ты здесь так поздно делаешь? Не боишься?
Самвел понял, что можно уходить. Этот парень – не тот, кого они ищут. Но что-то его удерживало.
– К ящику спустился – там письмо должно быть. Почему-то нет до сих пор.
Ясный Гришин взгляд не мутился никакими подозрениями. Он действительно был готов вести незнакомого молодого человека к себе, да ещё поздно вечером. И на лифте поднялся бы, в отличие от Липатова, совершенно спокойно.
– Вы не стесняйтесь – я один дома. Мама с папой в театр ушли. А вы, если с дороги, может, кушать хотите? Я вам чаю согрею. А там и соседи приедут. Вас как зовут?
– Да ладно, Гриша, не стоит. Неудобно мне. Кстати, а вдруг я вас обчищу? Вот так, запросто, чай пить ведёшь!
Легонько стукнула дверь, и в подъезд ворвался ледяной ветер. Гриша переступил с ноги на ногу, обдумывая ответ на вопрос симпатичного незнакомца.
Потом, водя пальцем по крышке своего ящика, твёрдо сказал:
– Людям нужно верить, и делать им добро.
– Зачем? – втянулся в пустую дискуссию Самвел.
Вряд ли этот постулат ребёнком был выстрадан. Скорее всего, его воспитали так в семье. В школе сейчас вообще не воспитывают, а просто впихивают в голову программу. А, наверное, малый ходит в церковь – там и нахватался.
– Тогда в Рай попадёшь, – ответил Гриша таким доводом, какого собеседник не ожидал.
Геворкяну стало интересно, что же ещё думает по этому поводу Гриша Сидоров.
– Ты считаешь, что доверять можно всякому человеку? Погоди, не торопись. Может, письмо ещё принесут. Ты больно быстро выскочил. – Самвел почесал пальцем густую смоляную бровь. – Значит, ты доверяешь жуликам, ворам, бандитам? Да?
Гриша смотрел всё так же удивлённо:
– Их только пожалеть можно. Они – овцы заблудшие.
Самвел расхохотался, представив себе Гришу Сидорова в качестве ликвидатора.
Мальчик вздрогнул:
– Что тут смешного?
– После школы куда поступать собираешься, Григорий?
Геворкян оборвал смех, взял мальчика за плечо и повернул к себе. Гриша не сопротивлялся.
– В духовную семинарию хочу. Я и сейчас пою в церковном хоре. А на аэробику я уже не пошёл – времени нет. Мама хотела, но никак не получилось.
– Значит, рок-музыку ты не любишь?
Самвел видел, что это так, но очень хотелось послушать благостные речи.
– Нет, что вы! Бесовское занятие. Они кривляются, как грешники, которых жарят в Аду. Мне их от всей души жаль. Спасать таких нужно.
– А карате тебе зачем?
Геворкян теперь почесал макушку. Пацан оказался довольно-таки содержательным типом.
– Прихожан защищать. Знаете, всякие сатанисты, маньяки терроризируют верующих. На Пасху в Оптиной пустыни трёх иноков убили. Всяко бывает… Или, знаете, у «Белого Дома». Люди молились, а на них – ОМОН, бэтээры… Я должен уметь отвести руки убийцы от жертвы. Или погибнуть, как отец Виктор, с иконой в руках. Он пытался остановить танк…
Гриша, кажется, проглотил слёзы. Он, бедняга, всё ждал дяденьку с запиской для папы.
– Тогда всего тебе доброго. Не надо соседям звонить. Я вовсе не к ним шёл. – Самвел понимал, что откровенность перед Гришей ему боком не выйдет. – Тебя не удивило, что я знаю про карате?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу