Сергей Майдуков - Выжить любой ценой

Уже подъезжая к отелю, Данко бросил взгляд на приборную доску и обнаружил, что бензин в баке «лексуса» на исходе.

— Нужно заправиться, — сказал он. — Не хочу, чтобы мы внезапно остались без колес. Тут где-нибудь поблизости есть заправка?

Мали, все это время находившаяся в молчаливом ступоре, стала осматриваться, пытаясь сообразить, где они находятся.

— Не узнаю город, — призналась она. — Так давно не видела столько огней, машин, людей.

— Впереди «Сентр Поинт Петчбьюри», — указал Данко. — Это тебе о чем-нибудь говорит?

— Да, конечно, — подтвердила Мали. — Проедешь мимо и повернешь налево.

Он сбавил ход, чтобы не пропустить новые инструкции. Повернув голову, посмотрел на спутницу и спросил:

— Тебе есть кому позвонить? Не думаю, что будет правильно ночевать в одном номере.

— Вся моя семья мертва, — напомнила Мали ровным, механическим голосом. — Остались родственники и подруги, но… — Она тряхнула волосами. — У меня все равно нет телефона.

Придерживая руль одной рукой, Данко порылся в бардачке и протянул ей мобильник Роднина, который в столь тривиальных средствах связи больше не нуждался:

— Вот, возьми. Звони сколько хочешь.

Мали подержала телефон, а потом сунула его в карман шортов.

— Спасибо, но я не помню ни одного номера.

Данко подумал, что тоже не знает телефонные номера на память. Человечество полностью доверилось своим электронным игрушкам, и если однажды в мире прекратится электроснабжение, людям придется искать друг друга заново.

— Я могу тебя подвезти, куда скажешь, — предложил Данко.

— Я кажусь тебе дурочкой? — спросила Мали бесцветным голосом. — Ты отвезешь меня, а потом бросишь одну. Такой твой план, признайся?.. Здесь налево.

— Нет у меня никакого плана.

Это было только наполовину ложью. Знай Данко, на каком судне держат его любимых, он непременно избавился бы от юной тайки с пошатнувшейся психикой. На кой черт ему такая обуза? Ему вообще никого не хотелось видеть. За исключением жены и дочери, разумеется.

Мысль о том, что они подверглись насилию, не давала покоя. Сознание, что кто-то использовал Соню и Юлию для удовлетворения своей гнусной похоти, мучило Данко. Он не знал, как сможет смотреть им в глаза. Как станет общаться с ними, когда весь этот ужас останется позади. Сумеют ли они перешагнуть ту невидимую черту, которая отныне отделяла их от прежней, нормальной жизни?

Размышляя об этом, он вырулил на небольшую площадку, отличающуюся от остального асфальта темно-красным шершавым покрытием. Вдоль нее протянулся ряд серых заправочных автоматов. Берешь шланг, вставляешь карточку — и лей бензина, сколько душа пожелает.

— Тебе помочь? — спросила Мали.

Она сидела неподвижно, глядя прямо перед собой и машинально поглаживая свою культю. Бинт успел пропитаться кровью.

— Разберусь, — сказал Данко, паркуясь возле автомата. — Не дикарь. Лучше напомни, чтобы мы завернули в аптеку на обратном пути. Купим бинт и какой-нибудь антисептик.

— Я их всех очень любила, — проговорила Мали, глядя прямо перед собой. — Маму, братьев, отца. Особенно отца. Ему вспороли живот и насыпали туда перца.

Данко поежился. Небо чуть заметно посветлело, стало прохладно.

— Куда ты денешься, когда…

Он не закончил вопрос, пожалев, что задал его.

— Сейчас мне все равно, — ответила Мали.

Судя по ее взгляду и тону, это была чистая правда.

Радуясь, что разговор можно закончить, Данко выбрался из машины. Пока он возился с автоматом, на заправку въехал еще один автомобиль — большой грязный «ниссан» редкостного черно-оранжевого цвета. Еще до того, как открылись дверцы, Данко почувствовал тревогу.

Не выключая подачу бензина, он отскочил от автомата, потому что уловил за спиной какое-то движение. В следующую секунду низкорослые, но крепкие мужчины отрезали его от «лексуса». Беглого взгляда хватило, чтобы оценить силы — противников четверо. Ни один из них не обратил внимания на девушку, сидящую в машине. Сейчас им было не до нее.

Данко стал отступать, то и дело оглядываясь, чтобы не зацепиться ногами и не упасть. У него было такое ощущение, что он очутился перед стаей собак или, может, волков. Четверка следовала за ним, охватывая его полукругом. Мужчины из двухцветного авто наступали, наклонившись вперед, согнув руки в локтях, чуть приседая на пружинящих ногах. Они были так близко, что можно было различить блеск их глаз и влажные от частого облизывания губы.