Олег Мазурин - Репетитор

— Не отчаивайся, Игорек. Думаю, подвернется удобный случай — и она не устоит перед нашим Дон Жуаном. Она доиграется с тобой. Как пить дать.

— Посмотрим. И вот еще один интересный случай, Афанасич. Он заставляет меня задумываться кое о чем. Помнишь, я все рассказывал тебе о блондинке Жанне с ресепшн.

— Помню. Ты еще, когда в первый раз вышел на «Орегон», на нее сразу запал и все уши прожужжал мне про нее по телефону.

— Да, это я помню. Она одно время работала в филиале «Орегона» на Маросейке, затем ее снова вернули в главный офис. Мы снова стали болтать на разные темы и строить друг другу глазки. Но не это главное. А то, что я все-таки ее уговорил на прошлые выходные. Она была у меня дома.

— Молодец, Игорек, силен ты брат в этом деле.

— Ничего оказалась девочка, способная в сексе. Все умеет. Но не в это дело. В понедельник я отвез Тураеву в «Орегон» и задержался у ресепшн с Жанной поболтать. И вдруг возникла Тураева. Она так посмотрела на Жанну, что та съежилась и испугалась. Меня вообще не удостоила взгляда и сама уехала на «Ягуаре». А во вторник Жанну снова перевели в филиал на Маросейке. Тураева устроила ей разнос за какую-то ерунду.

— Месть миледи? Да, дела… Приревновала, наверное, она тебя к этой блондинке. Но Тураева как собака на сене. И сама не ем и другим не даю.

— Точно. А я сегодня звоню Жанне — не берет трубку или отключает.

— Напугала видимо ее Тураева до жути, вот и шифруется. Ладно о бабах поговорили, давай о футболе… Доставай, Игорек из пакета обещанный коньяк начнем отдыхать как нормальные люди. Кажется, шашлык уже готов. Ах, какой аромат! Аж слюнки текут. Дай под него большую тарелку. Что и говорит, а отдых на природе лучше, чем на душной кухне.

— Кто бы спорил! А что касается мундиаля… Да, немцы — молодцы. Они по праву чемпионы! Бразильцев семь — один раскатали. Вот это игра!

— Да, классная игра! Германцы, словно катком, прошлись по южноамериканцам. И хваленые бразильцы были беспомощны как котята. Словно они не высококлассная команда, а дворовая команды из города Урюпинска. Им судьи до поры до времени помогали. Вспомни пенальти высосанный из пальца судьей в матче с хорватами. А как помощь кончилась — они и сдулись. После немцев они же и Голландии проиграли с неприличным счетом четыре ноль.

— Угу…А с Мексикой они по нулям сгоняли.

— И только благодаря пенальти прошли в четвертьфинал.

— И не говори, Афанасич, а перед чемпионатом разукрасили их, будто они уже победители мирового первенства. Но жизнь расставила все на свои места.

— Еще как расставила! Семь — один в полуфинале! И четыре — ноль в матче за третье место. Единственно, жалко бразильских болельщиков: они так плакали. Лица на них не было.

— Ну да. Они не заслужили такого позора: они честно болели за свою команду…

Друзья под коньячок и шашлычок поговорили о футболе, и перешли к ситуации на Украине…

За высоким решетчатым забором находилась частная гуманитарно-экономическая школа «Гений». Пропускной пункт школы состоял из небольшой будки, шлагбаума и… пожилого седого охранника в черной униформе и фуражке.

Большаков приехал забирать Варю. Она вышла из ворот школы грустная и обиженная. Игорь обратил внимание на то, что коленки у нее были разодраны.

— Что случилось, Варь? — спросил Большаков девочку. — Упала?

— Кирилл Артюхов толкнул сзади — я полетела на асфальт, — и слезы обиды брызнули из глаз девочки. — Он даже не извинился, а еще смеялся и пальцем показывал, а потом снимал на телефон.

— А учительнице говорила об этом?

— Говорила.

— А она?

— Сказала: ничего страшного, Варя, до свадьбы заживет. Она всегда его защищает.

— К медику тебя не отводила?

— Нет.

— Маме твоей не звонила?

— Нет.

— А где твой обидчик? Сейчас я погорю с ним.

— Вон его папа забирает на черной машине. Он у него полицейский. Кирилл всегда меня пугает своим папой.

— Пугает? Сейчас мы его напугаем. И его папу.

Большаков подошел к черному «Лэнд Круизеру». Посмотрел на автомобильный номер — 999 АМР 99. Блатной номер! Точно папа Артюхова — мент. И здоровый и мордатый, вес, наверное, под сто двадцать килограмм. Рожа наглая и вальяжная. Рядом с ним стоял сын и застегивал ранец. Большаков обратился к мальчику.

— Кирилл, ты зачем обижаешь девочку? Разве так можно? Она же слабее тебя в несколько раз.

Мальчик потупил глаза, а его отец состроил недовольную физиономию и грубо сказал:

— Эй, ты, слышишь, не приставай к моему ребенку.