Владимир Колычев - Грубые развлечения

Ася задыхалась от сумасшедшего наслаждения и не сразу осознала, что Дмитрий Александрович перебрался к ней на сиденье. Он откинул спинку кресла, чтобы Ася легла. Полез к ней под платье, несколькими быстрыми движениями стащил с нее трусики... Сашка был лишь жалким подобием своего отца – сильного, мощного, неотразимого мужчины. Под натиском Дмитрия Александровича невозможно было устоять. Да Ася и не думала сопротивляться. Сейчас она целиком была в его власти, и он мог делать с ней все что угодно. И он делал...

Ночная улица освещена, но в машине затемнены все окна. Впрочем, сейчас Асе было все равно. Она не смогла бы остановить ни себя, ни его, даже если бы он брал ее на газоне под стенами Кремля. А он ее брал...

Было немного больно. Но это особая сладострастная боль. Ася изнывала от восторга, хотелось выть от счастья... Но вот все закончилось. Несколько мощных толчков внутри ее – и пустота. Ася вновь обрела способность воспринимать окружающий мир, услышала, как прошуршала шинами проехавшая мимо машина...

Она лежала с закрытыми глазами. Ни капли сожаления о произошедшем. Все было здорово.

Ася уже забыла о том, что хотела, чтобы ее лишил девственности муж или жених. К черту условности, к черту не побывавшие в обращении купюры. Она любила и хотела быть любимой! Винить...

Дмитрий Алексеевич полез в бардачок, что-то стал доставать оттуда. Похоже, влажные салфетки...

– Ты что, девочка? – изумленно спросил он.

Странно, в его голосе больше возмущения и обиды, чем восхищения. Глупый, радоваться надо, ведь он первый в ее жизни мужчина...

– Была девочкой, стала женщиной, – не открывая глаз, прошептала она.

На губах блаженная улыбка, в душе бурные потоки счастья...

– Ты меня прости, не знаю, что на меня нашло, – смятенно пробормотал он. – Бес попутал.

Оправдывается, извиняется. Зачем? Ведь все было так хорошо...

– Сейчас, сейчас...

Он помог ей надеть трусики, оправил платье, поднял спинку кресла. Заправился сам. Ася посмотрела на него. Сидит, смотрит куда-то в окно, пальцы нервно барабанят по мягкому пластику рулевого колеса.

– Я ни о чем не жалею, – мило улыбнулась она.

– Правда? – воспрял духом он.

– Я правда ни о чем не жалею...

– И все равно, как-то глупо все получилось... Я не мог сдержать себя. Ты такая... Такая...

– Какая?

– Сногсшибательная, вот какая.

Банальный комплимент, но Ася восприняла его как наивысшую похвалу.

– Я тебя в прошлом году видел. Ничего особенного, честно скажу. А тогда, когда вы у нас собирались, ты изменилась... А сегодня... Я как тебя увидел, так умом тронулся... Ты уж прости меня, старого дурака...

– Да какой же вы старый? Вы так молодо выглядите. У вас вся жизнь впереди...

– Твоими устами мед бы пить... А может, я в самом деле еще ничего? – натянуто улыбнулся он.

– Лучше не бывает, – заверила его Ася.

– Что ж, тогда ты права, надо начинать новую жизнь.

– Вместе со мной? – вырвалось у нее.

Несколько мгновений он озадаченно смотрел на нее, затем улыбнулся:

– Ну, конечно, с тобой!

Он хотел сказать еще что-то, но в это время к машине подъехали милицейские «Жигули» с мигалками, но без сирены. Из машины вышли стражи порядка. Оба в бронежилетах, один даже с автоматом.

Дмитрий Александрович опустил стекло, предъявил документы.

– Что здесь делаем? – грубо спросил мент.

– Просто стоим. Дочку с выпускного везу.

Страж заглянул в машину, увидел Асю в бальном платье, понимающе кивнул. И снова спросил:

– Сами употребляли?

– Ни капли, – с самым серьезным видом мотнул головой Дмитрий Александрович. – У меня на спирт аллергия...

– Ну вы и шутник, – развеселился мент. Вернул документы, козырнул и пожелал счастливого пути.

Менты уехали, и Дмитрий Александрович завел двигатель.

Ася прыснула в кулак.

– Ты чего? – удивленно спросил он. – У меня в самом деле на спирт аллергия. В том смысле, что у меня свое спиртовое производство. Этот спирт мне по ночам снится, прямо кошмар какой-то...

– Я не про то... Так вы... Выходит, что ты мой папочка? – засмеялась она.

– Должен же я был что-то сказать.

– Ты мой папочка... Папочка и дочка в одной машине... – Ася продолжала смеяться. – Папочка залез на свою дочку, оригинально...

Смех заразителен. Захохотал и Дмитрий Александрович. Но смеялся он как-то истерически... Ася потянулась к нему, нежно обвила руками его шею.

– Я балдею от своего папочки! – на страстном придыхании прошептала она.

И в опьяняющем забытьи присосалась к его губам. Он с жадностью ответил... Они целовались отнюдь не по-родственному. Отец дочку так не целует... Но ведь Ася ему не дочь. Она его любовница... Пока любовница. Кто знает, может, когда-нибудь он разведется со своей стареющей женой... Дальше думать Ася не решилась. Признаться, она удивлялась своему поведению, да и обуревающим ее мыслям. Она прилежная ученица, чистая девушка, и вдруг... что это с ней?