Владимир Колычев - Сбрось подругу с пьедестала

– Как насчет подзаработать? – спросила она.

– Сколько? – мгновенно отреагировал Толик. Он уже понял, что от него требуется.

– Просто за бомжиху сто баксов. А за эту сволочь – пять штук!

Леся намеренно завысила планку. Чтобы уж наверняка.

– Зеленью… – жадно облизнулся парень.

– Само собой… Но сначала ты должен насадить ее на швабру…

– Сделаем… Бабки вперед!

Леся вытащила из сумочки банковскую три тысячи долларов. Все, что у нее было.

– Остальное потом!

Толик хотел возразить, но встретился с ней взглядом и потух. На него смотрела готовая к броску волчица…

Леся не узнавала себя. А если узнавала, то ту, прежнюю, смелую и отчаянную девчонку, которая играючи ставила по стойке «смирно» и мужиков, и баб…

Толик взял деньги.

– Когда?

– Вечером… Договорись с котельщиком. Он свою суку за бутылку продаст, – посоветовала Леся.

– Ну, не за бутылку… – просиял парень. – Но за сотню баксов договоримся…

Леся дала ему номер своего мобильника. Он вышел из машины, осмотрелся по сторонам и юркнул в котельную. Где-то через полчаса позвонил, и Леся сама пошла по его следу…

Толик мог просто-напросто ее обмануть. Деньги он уже взял, теперь их у него не отнимешь. Что мешало ему договориться с той же Маклашкой? Что ему стоило заманить Лесю в ловушку, обобрать ее до нитки, а тело сжечь в печи котельной?.. Но Леся уже ничего не боялась. Она точно знала, что фортуна снова повернулась к ней лицом. Она обрела прежнюю уверенность в своем праве крушить чужие судьбы…

Маклашка лежала на спинке перевернутого стула, к которой она была привязана скотчем. И рот наглухо заклеен липкой лентой. Ноги неестественно задраны вверх и разведены в сторону. В промежность наполовину вдавлена бутылка из-под шампанского. Она лежала и в ужасе смотрела на виновницу своего кошмара.

– Узнала, мразь? – злобно зашипела на нее Леся и ногой утопила бутылку по самое донышко.

Маклашка скорчилась от боли. Но Лесе совсем не было жаль эту дешевку.

– Все, конец фильма!

Она показала жертве свой фирменный дьявольский оскал, многозначительно глянула на Толика и с высоко поднятой головой направилась к своей машине.

Когда он снова зашла в котельную, Маклашка уже догорала в жарко пылающей печи. А Толик и его пособник жрали водку за упокой ее души…

Толик подходил ей по всем статьям. Красавчик, каких поискать, такой же отчаянный, как и она сама. К тому же они повязаны кровью… Леся была бы полной дурой, если бы отпустила его от себя.

Но она не дура. Поэтому она притащила его к себе домой. Сам он откуда-то с Урала, в Москве никого, с жильем, само собой, проблемы. Так что Леся для него – дар судьбы. И за это он должен был ее носить на руках…

И еще он должен был таскать для нее каштаны из огня. Именно этим он и занимался, убивая Маклашку. А по пути к ней домой они заехали к одному товарищу, у которого Толик разжился дурью.

Какая же она дура: столько времени прошло, как ей вернули свободу, а только сейчас решила конкретно замутить марафет. А ведь и раньше желание было. Но страшно было начать. И вообще, такой лом… Но сейчас Леся ничего больше не боялась. И столько в ней было внутренней энергии, что хотелось весь мир наизнанку вывернуть.

– Да не вопрос, тут столько ханки, что месяц из хаты можно не вылезать, – кивнул Толик.

Похоже, он только рад был бросить свою работу. Пусть. Лишь бы ее не бросал…

– Сначала надо бы квартирантов из нашей хаты выбить. Но это мы быстро…

Что верно, то верно, дома у нее ходячая проблема. И даже не одна, а две. Игнат со своей белокурой шлюхой. Сидят у нее на шее и балдеют. Хотя бы разок ее к себе в постель пригласили. Так нет же, нос от нее воротят… Тот же Игнат мог бы взять на себя заботу о ее машине. Видел же, что Леся совсем никакая. Мог бы на штрафстоянку смотаться, выкупить джип да в автосервис загнать. Но нет, ей самой пришлось за это дело браться. Взялась да разбудила в себе зверя. Теперь ей любое море по колено…

Дверь она открыла своим ключом. Игнат и его курва были дома – туфли в прихожей стояли. Нет, чтобы в шкафчик все сложить для порядка…

Навстречу ей никто не вышел. Похоже, квартиранты друг другом заняты. Дверь в их комнату закрыта. Леся прислушалась. Так и есть – скрип кровати, хрипы, стоны…

Дверь открылась легко. Хоть бы изнутри догадались закрыться. Нет, они же у себя дома. А Леся здесь вообще никто…

– Оп-ля! Трахли-вахли! – презрительно скривилась Леся.

Игнат и его краля взвились одновременно. Взвыли хором: