Владимир Колычев - Перебиты, поломаны крылья

Андрей не стал больше отговаривать его, выехал на дорогу, мигнул на прощание габаритными огнями и был таков. Илья же направился к своей машине. Он уже расхотел ехать в ночной клуб, но у него был интерес по другому адресу. И никакой маньяк не в состоянии был удержать его…

Девушка лежала с закрытыми глазами. Казалось, она только-только вышла из воды на песчаный берег, уставшая от долгого купания, прилегла отдохнуть и заснула. Только вот перед этим почему-то не подумала о том, что надо было бы прибрать свои роскошные длинные волосы с золотистым отливом, чтобы они не рассыпались по ее красивому безмятежно-спокойному во сне лицу…

На ней была только ночная рубашка из тончайшего шелка, мокрая, прилипшая к телу. Михаил Перегудов невольно поежился, хотя прекрасно понимал, что девушке ничуть не холодно. На улице апрель месяц, с утра поднялся северный ветер, на небе жмутся друг к дружке темные тучи, как будто хотят согреться. Вода в реке ледяная, от нее тянет стужей. Но девушка от холода не проснется, и никогда не согреется кровь в ее теле.

Она была мертва, сегодня утром ее труп обнаружили рыбаки, позвонили в милицию. На место выехала оперативно-следственная бригада, которую возглавил капитан милиции Перегудов, средних лет мужчина с усталыми глазами на суровом лице.

Над телом склонился судмедэксперт дядя Паша, от которого всегда разило сегодняшним чесноком и вчерашним перегаром. «Сейчас проснется!» – непроизвольно мелькнуло в голове Михаила. Но девушка, конечно же, не проснулась и, повинуясь движению рук эксперта, легла на спину.

– Мелкопузырчатая пена вокруг рта, значит, вода в легких. Точно, захлебнулась…

Дядя Паша делал выводы с таким равнодушием, как будто он был техническим экспертом и осматривал не живого некогда человека, а изначально бездушную машину, сломавшуюся по чьей-то вине. Но только человек неискушенный в следственной практике мог усмотреть в том проявление вопиющего цинизма. За двадцать с лишним лет работы в судебной медицине дядя Паша перевидал столько трупов, что давно уже потерял им счет. К смерти нельзя привыкнуть, но время притупляет остроту восприятия.

– А погибла когда? – спросил Перегудов.

Он и сам видел, что девушка умерла совсем недавно: посмертные гипостазы еще не успели обезобразить ее нежную и белую как мел кожу.

– Часов семь-восемь назад, но это предварительно…

Дядя Паша принялся проводить манипуляции, которые человек незнающий мог воспринять как извращение над трупом, но Перегудов знал, для чего и как судмедэксперт измеряет ректальную температуру мертвого тела, поэтому ничуть не возмутился. Хотя он и отвернулся, чтобы не видеть, как дядя Паша орудует градусником.

Эксперт сделал необходимые замеры, занес их в свою тетрадку, еще раз осмотрел тело, поделился своими наблюдениями:

– На шее под подбородком кровоподтек, как будто цепочку с нее сдернули. И в ушах разрывы – сережки с мясом вырывали…

– Ограбление? – у самого себя спросил Перегудов.

Но на вопрос ответил дядя Паша:

– Похоже на то. Ограбление и убийство… Синяк на правом запястье – кто-то держал ее за руку, может, браслет снимали…

– Тогда почему она в одной ночной рубахе?

– Одежду снять можно… На правой ноге, на внутренней стороне бедра, синяк… Утверждать не могу, но, возможно, ее изнасиловали перед тем, как сбросить в воду…

– Сбросить в воду? – задумался Перегудов.

– Да, с моста.

– Почему с моста?

– А ты вспомни, в прошлом году утопленника нашли. Метрах в сорока отсюда. Его с Южного моста сбросили, с самой середины, течением аккурат сюда принесло. Течение такое же примерно было, как и сейчас…

– Все может быть, – приободрился Перегудов.

Действительно, осенью прошлого года на берегу реки, за городом, примерно в этом же месте был найден утонувший наркоман. Вскрытие показало смерть от передозировки, но, как вскоре выяснилось, умер он далеко от воды, а в реку сбросили его труп – друзья по наркотическому счастью-несчастью постарались.

– Она живая была, когда ее сбрасывали, – продолжал дядя Паша. – Упала в воду, захлебнулась…

– А если она сама в реку бросилась? Может, бегством от преследователей спасалась? Сиганула в реку, вода ледяная – ногу судорогой свело…

– Ну, может, и так, – потускнел дядя Паша. – Ты следователь, тебе видней…

Перегудов усомнился в его версии, но все же спустя время отправился на Южный мост.

Этот мост соединял южную окраину Рубежа с небольшим рыбацким поселком Хохотка, но пользовались им мало. Железобетонная конструкция, дорожное двухполосное и пешеходное полотна, внушительные размеры – видно, что строительство обошлось в большую сумму, но, судя по скудности грузопотоков, средства эти вряд ли окупились. Пешеходы появлялись на мосту редко – именно это и настраивало Перегудова на оптимистический лад.