Владимир Колычев - Постой, паровоз!

– Я только что из сизо. Вот уведомление, что дело закрыто.

В загребущие руки прапорщика перекочевала еще одна ценная бумажка. Но это не охладило его пыл.

– Все равно придется пройти с нами, – похабно осклабился он.

Наташа не хотела никуда идти, но все же позволила увести себя в линейный пункт милиции. Мрачные помещения, мрачные клетки для задержанных. Ее поместили в самую дальнюю клетку. Прапорщик остался за решетчатой дверью, а его напарник-сержант сел на скамью напротив Наташи.

– Значит, из сизо, да? – от него разило вчерашним перегаром. Морда не рыжая, но наглая до безобразия. – А во Владивосток зачем едешь?

– Паспорт смотреть надо. По месту прописки.

– А здесь что, никого нет?

– Тебе не все равно?

– Значит, нет. А обратно в сизо не хочешь?

– За что?

– А вот за это самое!

Сержант неожиданно сорвался со своего места, подскочил к ней и сунул руку в карман фуфайки. Вытащил оттуда небольшой пакетик с каким-то порошком.

– Знаешь, что это такое? – злорадно спросил он.

– «Кокс»?! – радостно встрепенулась Наташа.

Как бы она хотела сейчас закинуть в себя хотя бы одну «дорожку», а еще лучше сразу две…

– Героин. Э-э, порошок, похожий на героин, гы-гы…

И ширнуться бы она не отказалась. Не отказалась бы!

Ясно, что менты героин подбросили. Но сейчас Наташу куда больше волновал сам факт существования наркотика…

– Не надо в сизо, – мотнула она головой.

– Тогда выбирай, или ты туда, или мы сюда…

Сержант похабно ухмыльнулся и провел пальцем по ее губам.

– У вас понятых нет и протокола. Меня через неделю выпустят, – мотнула она головой.

– Ух ты какая умная! Будут тебе понятые, и протокол будет.

– Не надо. Ты мне пакетик этот дай, и мы договоримся.

Сержант думал недолго. И с согласия прапорщика отдал ей пакетик, который, по самым скромным подсчетам, вмещал в себя десять доз. А ей-то всего и надо было, что двух ментов по одному разу через себя пропустить. От нее же не убудет…

И все же от нее убыло. На душе было мерзко и пусто, когда она выходила из ментовки. Зато в кармане густо.

Еще до отправления поезда она успела купить в аптеке несколько инсулиновых шприцев и резиновый жгут. Аптекарша отпускала ей товар с явным подозрением, да и смотрела на нее, как на конченую тварь. Но Наташе было все равно. Ее приятно лихорадило от мысли, что скоро она поймает приход.

В поезде она с трудом дождалась, когда откроются туалеты. Еще до этого заказала себе чай, чтобы разжиться ложечкой. С ней и закрылась в туалете. С помощью зажигалки закипятила раствор, сначала загнала его в шприц, а затем и в вену. Как будто только так она могла избавиться от ужасной действительности, которая до сих пор держала ее в своих страшных тисках…

Менты забрали у нее вещи, деньги, драгоценности. Но оставили сумочку с документами и ключами от двух квартир. И первым делом Наташа отправилась на Западную улицу, где когда-то жила с Ильей. Там у нее шубы, теплые сапоги. Ей это жизненно необходимо.

Как чувствовала она, что ключ ей не понадобится. Дверь была та же, но замки уже другие. Тогда она нажала на клавишу звонка.

Дверь открыла роскошная блондинка в красивом шелковом халате с изумрудными лилиями. Наташа возмущенно повела бровью: это был ее халат.

– Чего надо? – грубо спросила красотка.

И голос у нее грубый – как у неотесанной деревенщины. А она и есть деревенщина, если без всякого стеснения в чужой халат влезла. И шубы, наверное, чужие носит.

– Это тебе чего здесь надо?

Наташа порывисто шагнула вперед, бесцеремонно оттолкнула красотку плечом и прошла в квартиру.

– Мартын! – пронзительно взвизгнула она.

И в холл из гостиной вывалился Мартын.

– Это что за чуха? Натали?!.

Наташа лишь горько усмехнулась. Паршиво она выглядит, убого. Неудивительно, что Мартын признал ее не сразу. Даже чухой обозвал…

– Ты что здесь делаешь? – убито спросила она.

– Живу здесь. А ты где была?

– По белу свету носило. Обратно занесло. Илью где похоронили?

– На Лесном.

– Ты после него за руль встал?

– Я… Хата эта на «общаковые» бабки куплена.

С этим можно было бы и поспорить. Но Наташа понимала, что все бесполезно. Тем более, что она заранее смирилась с потерей своих апартаментов.

– А с Пузатым как?

– Под Пузатым ходили. А летом его грохнули. Теперь мы с Челябой. А кто ты такая, чтобы спрашивать?

Действительно, кто она такая. Без Ильи она в этом мире – пустое место.