Владимир Колычев - Черный ворон, я не твой

– Так ты уедешь за границу? – страдальчески спросил Мирон.

– Да… Денег у меня много, куплю небольшой домик где-нибудь в Турции. А может, в Иране…

– Туда не надо, – мотнул он головой. – Там тебя могут украсть, сделать проституткой…

– А куда надо?

– Мы на Кипр идем. Там лучше всего. Там и русских много. И домик хороший можно купить… А я буду знать, где ты…

– Будешь знать? Да, ты будешь знать! И это чудесно!.. А может, ты бросишь все и переселишься ко мне, на Кипр. Будем жить вместе, у нас будут чудные дети…

– А мой город? А эта квартира?

– Квартиру можно продать. Но делать этого не нужно. Мы будем прилетать сюда…

– Но тебе же нельзя?

– Почему? Я же не преступница. Я не в розыске. А то, что бандиты меня ищут, так они только в кино такие страшные, а на самом деле – тьфу…

– А ты хочешь со мной?

– Хочу ли я?! Как я могу этого не хотеть, если только с тобой я могу быть счастливой?

– Тогда нам надо собираться, – засуетился Мирон. – Прямо сейчас.

– Куда?

– На корабль.

– Но ты же сказал, что послезавтра.

– В день отправки я тебя провести не смогу. А сейчас можно. Я знаю одно место, где тебя никто не найдет. Но ты должна сидеть тихо, как мышка…

– Два дня?

– Двое суток…

– Тогда я собираюсь?

Римма готова была просидеть в тесном корабельном закутке хоть неделю, хоть две, лишь бы только ее мучения сменились радостью победы, а не разочарованием поражения…

Каракулев ждал Андрея в кабинете оперуполномоченных уголовного розыска. Его привели сюда под конвоем, в наручниках, как особо опасного преступника.

– Да, наломал ты дров, братец. Синицкого избил, из-под стражи сбежал. Зачем, спрашивается?

– А чтобы вы не скучали…

– Да, развлек ты нас, Андрюша… А подружка твоя не глупая. Мы вас по казанскому направлению искали. А потом смекнули, что за нос нас водите. Пробили по Селиверстовой, узнали, что здесь она, а не в Казани. Я сюда приехал, с местными договорился. Только подъехали к дому, и ты тут как тут…

– И не только я.

– И подруга твоя лихая тоже.

– Еще и Селиверстова…

– Она тоже, – ободряюще улыбнулся Каракулев. – Разговаривал я с ней. Да, есть у тебя алиби, не мог ты вместе с Казимировыми участвовать в ограблении. И убивать не мог…

– Я же говорил, что меня подставили.

– Говорил-то говорил… Но Колечкин свою линию гнет.

– Потому что в сговоре с Казимировым.

– Ну, не в сговоре. Может, компромисс у них…

– У них компромисс, а мне век воли не видать, так, что ли, получается?

– Да ты не переживай, разберутся с тобой.

– Где?

– В Рубеже… Извини, сейчас я тебя освободить не могу. За тобой нападение на конвоира и побег из изолятора. Сам понимаешь, это само по себе статья… Синицкий, в общем-то, зла на тебя не держит, а мы можем замять это дело. Но, повторяю, не здесь, домой ехать надо…

– А с Викой что?

– Что с ней? Нормально с ней все. Она как бы и не знала, что ты в бегах. Не знала же? – сквозь хитрый прищур глянул на него Каракулев.

– Конечно, не знала…

– А погодка здесь хорошая. И уезжать не хочется…

– Так вы бы пошли, погуляли. А мы бы с Викой поговорили…

– Какой ты шустрый… Будет тебе Виктория Михайловна…

Вика не заставила себя долго ждать. Предстала перед ним в форме сотрудника прокуратуры. В кабинет зашла с важным видом, но маска официальности слетела с нее вмиг, как только она осталась наедине с Андреем.

– Все хорошо, – сказала она. – Волноваться не надо. Татьяна дала показания, я их запротоколировала, обязала ее прибыть в Рубежскую прокуратуру. В общем, обвинение с тебя снимут. И с твоим побегом тоже разберутся. Если ты снова дров не наломаешь. Обещай мне, что ты будешь себя хорошо вести.

– Обещаю…

Вика уже собиралась уходить, когда Андрей вспомнил про день сюрпризов, о которых упомянула Татьяна.

– Ты с ней об этом не говорила? – спросил он.

– Нет.

– Мне кажется, там что-то очень интересное…

– Хорошо, я поговорю с ней…

Вика ушла, но Андрей точно знал, что скоро он снова ее увидит. Как знал, что они всегда будут вместе…

Татьяна была дома. И Вику встретила так, будто только одну ее и ждала.

– Давно не виделись, – шутливо улыбнулась она.

И двух часов не прошло с тех пор, как они расстались.

– У меня всего лишь один вопрос.

– Да хоть два…

Татьяна была под хмельком и тогда, когда сегодня села к ней в машину. Но тогда она была какая-то грустная. Похоже, с тех пор еще добавила. И повеселела. Глазки озорно блестят.