Владимир Колычев - Черный лебедь

– Настя?! Ты?! – Вот когда глаза полезли на лоб.

И от удивления, и от восхищения.

– А то ты не понял.

– Так в том-то и дело, что не понял. Смотрю – потрясная красотка. А это ты.

– А я, по-твоему, не могу быть красоткой? – язвительно усмехнулась Настя.

– Да нет. Можешь. Я как-то не думал. А ты в самом деле – отпад!

Разумеется, Настя была польщена. Пыталась сдержать самодовольную улыбку, но бесполезно.

– Ты думаешь, я это не знаю? Знаю.

– И глаза у тебя сияют. Красивые у тебя глаза.

– А что, раньше были некрасивые?

– Ну-у. Но то, что не сияли, так это точно.

– Это я болела. Как Вадим меня бросил, так и заболела.

– Да, да, ты что-то говорила про него. Плохо, когда бросают. Но ты же выздоровела без него, – широко улыбнулся Юрий.

– Как это без него? – удивленно повела бровью Настя. – А эта чья, по-твоему, квартира?

– Его? – вмиг потускнел парень.

– Его. Он сейчас с работы вернется. Мы в ресторан пойдем.

– В ресторан? А после?

– После домой, куда еще.

– Сюда?

– Ну а куда же еще?

– И это, с ним.

– Ну не с тобой же!

– А со мной что, плохо?

– С тобой хорошо.

– Так в чем же дело? – вымученно улыбнулся Юрий.

– Сюзанне с тобой хорошо. Да и тебе с ней.

– Сюзанна?! При чем здесь Сюзанна?

– А при чем здесь ты? Я с Вадимом живу.

– Да, но мы же вместе. В смысле, кашу эту вместе заварили.

– Кашу? Заварили? Давай о горшках и поговорим. Ты мне так и не отзвонился. А я, между прочим, звонка ждала.

– А-а, это. Да все нормально. Даже более чем. Отец всех, кого можно, задействовал. Нашли Гошу, за жабры взяли. Он сейчас в следственном изоляторе.

– Ты хотел сказать, что в изоляторе временного содержания.

– А что, есть разница?

– Есть, и большая. Сначала обвинение предъявляют, а затем в следственный изолятор, под следствие сажают.

– Так ему предъявили обвинение.

– Какое?

– Убийство. Он же мою мать приказал убить.

– Он что, раскололся?

– Я так понял, что да. Отец этим делом занимается.

– А Евгения Эдуардовна? С ней что?

– Ты знаешь, я, если честно, не особо вникаю. Говорю же – отец там со всем разбирается. Если бы маму вернуть можно было, тогда бы и я подключился. Но маму-то уже не вернешь. Да и я кое-что сделал. Само собой, с твоей помощью. Если б не ты, даже не знаю, как бы раскрутилась вся эта карусель.

– Я так поняла, что у Гоши с твоим отцом были личные счеты. Что ты об этом знаешь?

– Ну, может, из-за этой, из-за Евгении. Я же тебе говорю, что нюансы меня не очень волнуют.

– Да, совсем забыла.

Настя вернула Юрию ключи от квартиры и от машины.

– Извини, я там не прибралась. Бегством пришлось спасаться. Машина здесь рядом, на стоянке.

– Могла бы и там остаться. Там бы до тебя не добрались. Охрана там.

– Шутишь? Какая там охрана? Фикция там одна!

Настя вспомнила полусонного охранника на проходной, страдающего одышкой сторожа в подземном гараже и женственного вида консьержа в подъезде. Самое большее, на что они были способны, так это позвонить в милицию.

– Ну не знаю, – нахмурился Юрий. – Ребята все видят, все замечают. Не скучала ты у меня дома, да? С мужчинкой ночевала, да?

– Если ты серьезно, то тебе лечиться пора. Я водителя Евгении Эдуардовны обрабатывала. Он у тебя дома ночевал. Что такое снотворное, знаешь?

– Да, если в постели жару задашь, то потом как убитый спишь.

Настя пристально посмотрела на него:

– Может, и задал он жару. А ты что, ревнуешь?

– Я?! Еще чего!

– Тогда зачем гадости говоришь?

– Я?! Гадости?! Ну спала и спала, что здесь такого? Я, вообще, зачем приехал.

– Деньги мне передать, – подсказала Настя. – Или мне как бы не причитается? Ведь не я же убийцу расколола, да?

– Да нет, причитается, двадцать тысяч, как договаривались.

– Договаривались на десять.

– Да, но я тебе не помогал, так что двадцать. Да и не в деньгах дело. Отец тебя видеть хочет. И Карина.

– Передавай им привет. Я здесь, в Москве, остаюсь, с Вадимом, разве не понятно?

– Зачем он тебе? – смущенно спросил Юрий.

– Как это зачем? – изумленно вытянулось лицо Насти. – Он мой любимый мужчина.

– Он же тебя бросил.

– Он допустил ошибку, я его простила, теперь мы снова вместе.

– И ты счастлива?

– Вполне.

– А мне кажется – не очень.

– Но это не твое дело.

Настю тяготил этот разговор. Непонятный он какой-то и совершенно неопределенный. Какое Юрию дело до ее отношений с Вадимом? Вокруг него такие красотки кружатся, столько завидных перспектив впереди. Пусть живет своей жизнью. Пусть живет жизнью, в которой ей нет и не будет места. Да она и не собирается лезть в эту жизнь. Каждому, как говорится, свое. И счастлива она с Вадимом, и тепло ей с ним, и комфортно. А Юрию она скоро помашет ручкой. Как он рассчитается с ней за работу, так и помашет. С тем, чтобы больше никогда его не видеть.