Владимир Колычев - Я тебя урою

Неожиданный помощник тоже остался на месте – крепко стоял на своих двоих. Крепкого сложения парень с коротким бобриком черных волос. Благодушное выражение глаз, на губах чуточку насмешливая улыбка.

– Не надо было...

Петр хотел было сказать ему, что помогать ему не следовало, что он и сам бы справился с преступником. Ничего страшного в том, что пропустил два удара. Это тактика заманивания... Но первые несколько слов в свое оправдание закончились болевым прострелом челюстной кости. Последствия удара... Худо, если это перелом...

– Все в порядке, дружище! – великодушно улыбнулся парень. – Я слышал, ты из уголовного розыска?..

Петр молча кивнул. Страшно было открывать рот... Зато совсем не страшно было смотреть на поверженного противника. А тот начал подавать признаки жизни. Петр не растерялся, оседлал лежащего хулигана, обхватил его голову руками и несколько раз силой приложил затылком к каменному полу... Ну и кто теперь скажет, что есть зверь страшнее страшного лейтенанта Цесарского?

Что-то тяжелое вдруг с силой опустилось на затылок. В голове взорвалось с такой силой, что искры фонтаном брызнули из глаз. Но сознания Петр не потерял. И даже сумел развернуться лицом к обидчику.

А обидчиков было двое. Два патрульных милиционера из родного отделения. И у одного в руке усмирительная дубинка.

– Смирно! – невзирая на челюстно-лицевую боль, крикнул Цесарский.

– А-а, это вы, товарищ старший лейтенант! – признал его человек с дубинкой.

– Вольно!

– Здравия желаю, товарищ старший лейтенант! – поприветствовал его второй патрульный.

– Забрать!

Петр показал на Синицына, и наряд взялся за дело. На хулигана надели наручники, подняли с земли и потащили на выход. Ну вот и все, дело сделано, можно отдыхать.

Цесарский вернулся за свой столик. Хотел торжествующе улыбнуться Юле, но вместо этого на лице у него появилась страдальческая гримаса. Болела выбитая челюсть – раз. И за столиком рядом с Юлей сидел тот самый парень, который помог ему справиться с нарушителем общественного порядка.

– Знакомься, это Вадим, мой старый знакомый! – представила его Юля.

Петр угрюмо кивнул.

– А чего ты такой смурной? – удивленно спросила она. – Ты же герой! А герой не должен киснуть...

– Герой! – на полном серьезе подтвердил Вадим. – Слышу – «уголовный розыск». Смотрю, твой друг несется, аки тигр... Ну, думаю, сейчас убьет нахала, да. А нет, он хитростью решил его взять. Спровоцировал его на нападение на сотрудника милиции, а потом уже раз и в кандалы...

Петр польщенно улыбнулся. Да, именно так все и было.

– Конечно, герой, – продолжила петь дифирамбы Юля. – Ты посмотри на него, преступника задержал, такое дело сделал, но и не думает хвастаться... А зачем тебе что-то говорить, Петя, ведь и без слов все ясно, так же?

Петр кивнул. Действительно, зачем тратить попусту слова, если и без того понятно, кто есть кто... Только вот кто такой Вадим? Петр вопросительно посмотрел на парня. И тот правильно истолковал значение его взгляда.

– Мы с Юлей в одной школе учились, – пояснил он. – Знаешь, дружище, когда-то я за ней ухаживал... Да и сейчас она мне нравится... Но ты такой крутой, что мне уже пора... Но если вдруг что, обращайся, всегда помогу. Ну, если ты нуждаешься в помощи...

Петр отрицательно мотнул головой. Ни в какой помощи он не нуждается. И с Юлей он справится сам, и свечку ему держать не нужно...

Вадим отчалил.

– А поехали ко мне! – многообещающе улыбнулась Юля.

Петр важно кивнул. Он знал, что красивые девушки любят крутых отчаянных парней. Как знал, чем закончится его сегодняшний геройский вечер...

Степан принял водные процедуры, позавтракал. И безмятежно покачивался в плетеном кресле на террасе, с газетой в руках. Рядом, на подставке, дымилась чашечка кофе. И сигарета тоже дымилась, но в зубах. Солнце еще не жаркое, приятный бриз, над головой с криком проносятся чайки – они не раздражают, скорее успокаивают.

Из дома с телефонной трубкой вышла Жанна.

– Дорогой, это тебя!

Звонил старший лейтенант Цесарский.

– Ну, здравствуйте, Степан Степаныч!

В его голосе отчетливо угадывались снисходительные нотки.

– Ну, здравствуй, Петр Анатольевич... Узнал про Карпенко?

– Узнал. Ничего такого. Так, за мелкое хулиганство привлекался. В отпуск из армии приходил, ну, дело молодое, к девушкам приставать пытался. Нет, руки не распускал... Вину свою осознал, больше не привлекался...