Владимир Колычев - Я тебя урою

– Да какой там! Я как только к нему подъехал, так он сразу отключился. Ни разу в сознание не приходил. Плохо ему очень... Повезло мужику, в рубашке, можно сказать, родился. Гадюка его одним зубом укусила. А это яда в два раза меньше... Ему бы помощь первую оказать. Рану бы прижечь: яд от высокой температуры разрушается. Да видно, не догадался. Да и рядом, видать, никого не было... Но все равно выжил. Только вот не знаю, спасут ногу или нет. Запущено там все...

– Значит, не было никакого криминала?

– Нет.

– Место, где находится Гадючья балка, на карте можете показать?

– У вас есть карта?

– Нет.

– У меня в машине есть...

Егерь подвел Степана к своему старому «ГАЗ-69». Достал карту-верстку, показал место. Но этого было мало. Нужно было получить эту карту или хотя бы ее фрагмент, но егерь заупрямился. Пришлось подключать к делу Цесарского. Степан поставил ему задачу разыскать ксерокс и сделать копию фрагмента карты.

Сам же он отправился в хирургическое отделение. По пути позвонил Сафрону и велел ему прислать к больнице своих ребят. Савчук нуждался в надежной охране.

Ждать пришлось долго. Наконец появился врач.

– Как прошла операция? – спросил Степан.

– А вам, извините, какое дело? – устало посмотрел на него хирург.

– Дело в том, что этот человек числится в розыске...

– Не знаю, мне все равно, где он числится. Мое дело – спасти ему жизнь...

– По вашим светлым глазам вижу, что жизнь спасена, – улыбнулся Степан.

– Не знаю, не знаю. Все, что в моих силах, я сделал. Все остальное – в руках Господа!

– Насколько все серьезно?

– Предельно серьезно. Во-первых, тяжелая интоксикация организма, во-вторых, большая внутренняя кровопотеря... А как вы думали? Отечная жидкость вобрала в себя большое количество гемоглобина и эритроцитов, вследствие чего развилась тяжелая внутренняя кровопотеря... В общем, больной потерял много крови... Про лимфангит и флеботромбоз я уже и не говорю... Одним словом, все серьезно. Очень серьезно.

– Где сейчас больной?

– Как это где? В реанимации! Специфическая противоядная сыворотка должна нейтрализовать действие яда. Пока это не произойдет, больной будет находиться на искусственном аппаратном дыхании.

– Я могу с ним поговорить?

– Да говорите сколько угодно! – насмешливо посмотрел на Степана врач. – Только он вам ответить не сможет. Потому как даже не услышит... Вы что-нибудь слышали о коматозном состоянии?

– У него что, кома?

– Да, но не думаю, что это тяжелая форма. Завтра-послезавтра пациент, возможно, придет в себя... Тогда и поговорите, если есть надобность...

Степан угнетенно кивнул. Ему срочно нужна была информация о сообщниках Савчука, ее можно было получить только от него...

Оксана обожала секс. И заводилась с пол-оборота даже по утрам, когда обычно невмоготу как хочется спать... Сексом они со Славой в это утро и занимались.

В самый ответственный момент в комнату вдруг ворвался Ероха. Увидел, чем они занимаются, но дверь с другой стороны закрывать не стал.

– Слышь, ты чо, офигел? – зарычал на него Слава.

– Сейчас ты офигеешь! – взвыл Ероха. – Димули нет!

– Что, подох уже?

– Если бы! Его вообще нет! Ноги сделал мужик!

Ероха выскочил из комнаты. А Слава соскочил с Оксаны. Наспех оделся. И она не осталась лежать. Влезла в джинсы, натянула на себя футболку. Они вдвоем вышли во двор, где их уже ждали Ероха и Бурлыга. Последний в мокрых резиновых сапогах, с ружьем, патронташ через плечо. Похоже, только что из лесу.

– Боря, мать твою, ты что, на охоту ходил? – спросил Слава.

– Да так, чисто для прикола, – кивнул Бурлыга. – Не спалось, решил прогуляться...

– Кабана к завтраку подстрелить, да?

– Да какой там кабан!.. А селезня подстрелил...

– И где он, твой селезень?

– Так это, непонятно, куда упал. Поискал – не нашел, да и бог с ним... На обратном пути через поляну пошел, ну, где Димуля остался. Смотрю, нет его...

– Может, шакалы сожрали?

– Да нет, что-нибудь да осталось бы...

– Может, ты его так же, как и селезня, искал?

– Ну, не скажу, что все вокруг облазил... – пожал плечами Бурлыга. – Надо всем скопом искать. Может, отполз куда, да там ласты склеил...

– Ну, скопом так скопом...

После того, как Димулю ужалила гадюка, в лес без резиновых сапог никто не ходил. И было их всего три пары, и все – большого размера. Одну пару забрал Слава, другую – Ероха, а Оксане не досталось. Поэтому она в лес, на поиски пропавшего трупа, не пошла. Да и не очень-то и хотелось. Говорят, гадюки не только в ноги жалят, бывало, что и до шеи достают. А ей такой счастье не улыбалось.