Наталья Саморукова - Прогулки с пантерой

— Нет, тебе меня не понять, — Аннушка томно закатила глаза, — а вот когда у тебя семеро по лавкам сядут, да всех накормить надо, обстирать, да так каждый день, вот я посмотрю на тебя. Как-то тебе будет? Не захочется ли из этого порочного круга выбраться?

— Из одного порочного круга в другой? — подмигнул нам пришедший из продуктовой лавки Лешка. Через пару минут Веня довольно захрумкал острой морковкой, а мы забыли о разговоре. Почти. Тревожный ветерок снова коснулся моего лица. Да что же это такое?

Сама того не желая, несносная Аннушка, пролила масло на рельсы моей благостной повседневности. Стыдно признаться, но я тоже порой тосковала невесть о чем. Чего-то хотелось. Если бы я могла сформулировать, чего именно, острота переживаний снялась бы процентов на девяносто. Но я не знала. Мои пожелания явно не лежали в сексуальной плоскости, мне не хотелось прыгать с парашютом. Да и языки, а также экстремальная езда не очень меня привлекали. Это был глухой, еле слышимый ропот души. По мере возможностей я его игнорировала, но порой, как говорится, накатывало.

В середине марта, когда нехватка витаминов и солнца окрашивает и лицо, и настроение в ровный серый цвет, я бродила по сети, знакомясь со всеми подряд — с любителями подводного плавания, с поэтами-графоманами, с озабоченными юнцами и скучающими феминистками. Сеть — большая помойка, чтобы отыскать в ее недрах жемчужину, надо разгрести мегатонны мусора. К несчастью, мне удалось это сделать. Его звали Алекс, ему было сорок лет, он увлекался психологией и не искал приключений. Мы просто трепались. Ни о чем и обо всем понемногу. Если бы он был женщиной, мы бы наверняка подружились. Но он был мужчиной. Причем именно таким, какие мне всегда нравились — в меру ироничным, мягким, но в то же время имеющим свое мнение.

До момента знакомства с ним я полагала, что Лешка — единственный человек в мире, способный меня понять и принять в таком объеме. Но Алекс понимал меня …чуть больше. Он был …чуть великодушнее к людям в целом и в частности ко мне. Он был спокойней, возвышенней. Я покрывалась нездоровым румянцем, когда констатировала все эти «чуть». Надо было свернуть переписку, поставить его адрес в «игнор» и считать это маленьким виртуальным приключением, навсегда оставленным в прошлом. Конечно, я ничего не свернула. Я дотянула ситуацию до той критической черты, когда исчезать без объяснений было бы свинством, а объясняться — значит еще больше затягивать узел нечаянно связавшей нас ниточки. Он слал милые стихи, смешные электронные открытки, делился экзотическими кулинарными рецептами. Мы не затрагивали тему встречи в реальности, но прекрасно понимали — когда-нибудь час «икс» настанет.

— Настен, ты чего грустная такая, — Лешка присел рядом со мной на крылечко и обнял за плечи.

— Да нет, все хорошо. Задумалась о вечном.

— А я решил, что об отпуске, который кончился. Завтра уже на работу…

Последнее время наши отношения с мужем стали устойчивыми и незыблемыми. Как камень. Лешка до такой степени привык, что я рядом и никуда не денусь, что перестал, как раньше, время от времени меня завоевывать — удивлять и удивляться, восхищать и восхищаться. У нас все было очень хорошо, но он все чаще забывал прихватывать в магазине вкусненькое специально для меня и не гонялся по городу в поисках самых свежих роз накануне моего дня рождения. Все специалисты в области брака твердят, что это нормально, что невозможно десятилетиями играть в Ромео и Джульету. Невозможно. Но порой так хочется.

— Господи, чем у нас воняет? — я в ужасе попятилась за порог. В нос ударила такая плотная волна смрада, что дыхание сперло. Прикрывая нос рукой, я осторожно оглядела приемную, но ничего подозрительного не заметила.

Наше «Бюро семейных расследований» существует почти три года, оно никогда не процветало, но всегда умудрялось держаться на плаву. В Москве очень много мужчин и женщин, которые не верят друг другу априори и желают иметь неопровержимые доказательства верности второй половины. Или неверности. Порой мне казалось, что последнего они жаждут даже сильнее. Так уж устроен мир, что некоторые совсем не исключительные его представители получают особое удовольствие, лишний раз убеждаясь в том, что все бабы суки, а все мужики козлы. Имея на руках такие козыри, куда как легко оправдать собственное несовершенство. Вот и тянутся к нам мнимые и реальные рогоносцы, желающие изобличить близких в предательстве. Временами мы встреваем в истории гораздо более серьезные, чем адюльтеры. Но это отдельный рассказ.