Михаил Анисов - Превратности судьбы. Часть I

– Ты уже дал обещание сохранить услышанное в тайне.

Атаман подтвердил кивком головы.

– Сутулый и я совершали кражи и грабежи. Помолчи и дослушай до конца, – сказал Диксон, заметив намерение Алексея перебить его. – Тебя, вероятно, интересует: каким образом можно грабить свободных граждан, самому находясь за колючей проволокой? Отвечу. Все намного проще, чем ты думаешь. Нам подыскивает клиентов отрядный, старший лейтенант Мирошниченко, половину денег отдаем ему. Точно знаю, что он делится с начальником колонии, подполковником Сазоновым, но, как говорится, это его личное дело. Остальное наше, за годы заключения я помог матери купить кооперативную квартиру и обставить ее, скопил капитал, которого хватит на несколько лет беззаботной жизни после освобождения. У Сутулого срок закончился полгода назад, с тех пор я без подельника. Скажу честно, что меня в данный момент устраивает подобное положение, но кое-кому не по душе такой поворот событий и они вынуждают продолжить промысел и передать опыт следующему поколению. Мой выбор пал на тебя и я предлагаю тебе стать моим подельником, в накладе не оставлю, все поровну, – Диксон вытер выступивший пот со лба тыльной стороной ладони и подозрительно взглянул на Алексея.

Обескураженный Атаман долго молчал, обдумывая предложение Марата.

– Я жду, – напомнил Марат.

– Но я не могу сразу дать ответ, – признался Казаков. – Из-за меня пострадают невинные люди.

– Невинных людей не бывает, – уверенно высказался Диксон. – Но эту тему мы продолжим в следующий раз, еще будет время для философских разговоров. Лучше подумай о близких: о матери, о маленьком брате, о новорожденной сестре, между прочим, ты лишил их единственного кормильца, – напомнил бугор.

– Да таких кормильцев…

– Неважно каких, – перебил Сайфутдинов. – Важно то, что ты, как старший сын и брат, просто обязан содержать семью. Если не ты, то кто? – давил Диксон на болевые точки.

– Могу ли я немного подумать?

– Думай, – неожиданно согласился Марат. – Решение должно быть твердым и бесповоротным, поэтому даю тебе несколько дней. Только учти важный момент, в случае отказа, тебя переведут скорее всего в другой отряд, а там медленно сгноят.

– Ненавижу, когда оказывают давление и пытаются запугать, – Алексей затушил сигарету и встал на ноги, сжимая кулаки.

– Остынь, – бугор не делал попытки ответить на явный вызов. – Что касается меня, то я симпатизирую тебе. Не люблю хлюпиков и подхалимов, поэтому выбрал тебя. Но и меня можно понять, я всего лишь низшее звено в общей цепочке. Твоя дальнейшая судьба в случае непринятия предложения зависит от других лиц. Поверь, к моему великому сожалению. Лично я как уважал, так и буду уважать тебя. Но… – он развел руки в стороны, показывая бессилие противопоставить что-либо другим звеньям. – Если вступил на скользкий путь, у трясины есть свойство засасывать жертвы.

– Хорошо, – Атаман успокоился и сел на место, доставая из пачки очередную сигарету. – Постараюсь как можно скорее дать ответ, – он прикурил и добавил. – Выходит, я уже угодил в трясину и обратной дороги нет: или медленно погружаться в ее пучину, или захлебнуться сразу? Прекрасный выбор ты мне предоставил, как сам только что сказал – из-за симпатии и уважения, – он выпустил дым и умолк, понимая, что угодил в капкан, благодаря своему же независимому характеру и гордости.

– Не нужно так мрачно смотреть на вещи, – посочувствовал Диксон, вспоминая, как его тошнило после такой же беседы с Сутулым. – Потенциально все человечество преступно. Соблюдая сегодняшние законы, завтра может статься, что это соблюдение превратится в нарушение. Если мыслить теоретически, то мы идем не в ногу со временем, а опережаем его.

– С твоей философией и твоими талантами возглавлять бы какой-нибудь научно-исследовательский центр по изучению человеческих пороков, которые, в результате уже разработанной тобой теории, в конце концов окажутся достоинствами. Слов не нахожу, – Алексей лишь покачал головой.

– Ты меня не совсем верно понял, я только сказал, что в любом неблаговидном поступке легко можно отыскать положительные стороны. Например: пострадает от нас какой-нибудь куркуль, но непроизвольно принесет облегчение женщине с малыми детьми. И наоборот, в любом благородном на первый взгляд деле можно найти недостойные мотивы. Верхушка, которая придумывает законы, с жиру бесится, а плоды их высоких теорий и экспериментов пожинаем мы. – Марат выдержал непродолжительную паузу, затем подвел итог: – Запомни, кореш, если и суждено построить коммунизм, то даже наши правнуки его еще не увидят.