Михаил Анисов - Превратности судьбы. Часть I

– Не боитесь, что эта папка ляжет на стол какого-нибудь расторопного следователя? – В голосе Марата звучало столько иронии, что Лейзирович даже улыбнулся. – Лучше делиться частью дохода, чем потерять все, – все-таки закончил свою мысль Диксон.

– Неужели я похож на глупца? Вы никогда не отдадите компрометирующий меня материал в милицию.

– Это еще почему? – явно недоумевал Диксон.

– По одной простой причине. Тогда тоже потеряете все, чего уже достигли. Я же прекрасно понимаю, что, собирая на меня материал, вы подмяли всех леваков, окружающих мою скромную персону. Иначе, откуда бы у вас появились накладные?

– А ты хитер, братец, – перешел Атаман на «ты». – Мы продадим тебе эту папку, а ты разгонишь леваков, а со временем подберешь других. Выходит, что мы останемся ни с чем?

– Разрушить налаженную систему легко, а создавать новую нужны годы, – выдал Семен Давидович прописную истину. – Я лишь уничтожу улики своей неофициальной деятельности, а они пусть платят вам. Меня это не касается. И заверяю, что впредь подобных ошибок не допущу.

– Пусть не сразу, но постепенно людей нелегального сбыта ты заменишь. Это понятно даже школьнику. – Алексей тоже рассуждал логически.

– Если быть до конца откровенным, то скорее всего так и будет. Это справедливо: вы сделали работу и должны получить за нее определенные деньги. Но ничего больше не делать и жить на проценты – извините, но мы не в Америке живем.

– О какой справедливости вообще речь? – Атаман даже заерзал на стуле. – В Америке предприниматели занимаются легальным бизнесом и, между прочим, исправно платят налоги государству. Нашим законом само предпринимательство запрещено, поэтому и налога должны отходить от нелегальной деятельности в неофициальные структуры.

– То есть вам? – Пара умных глаз с интересом изучала лицо собеседника.

– В данном случае нам, – подтвердил Алексей, не моргнув глазом.

– Мы так далеко зайдем. Политика – бесконечная тема. Что касается нашей проблемы, то я уже все сказал и добавить мне нечего, – категорически стоял на своем директор мебельной базы.

Атаман вспомнил слова Мешкова. Он был прав – Лейзирович действительно оказался крепким орешком.

– Ладно! Сколько ты готов отстегнуть за папку? – Чуть было не согласился уступить Диксон, но Атаман остановил его.

– Такие вопросы на ходу не решаются, – произнес он. – Необходимо подумать.

– Ну что ж, если вы не против, встретимся послезавтра в это же время. – Семен Давидович с уважением посмотрел на Алексея. Рассудительные люди вызывали у него симпатию, даже если не были его сторонниками.

– Только скажите секретарше, чтобы не мурыжила нас в приемной, – попросил Марат.

– Я не спрашиваю ваших настоящих фамилий. И это естественно. Запишитесь у секретарши под фамилией Крутиковых, я распоряжусь, чтоб пропустили вне очереди, – и Лейзирович встал с кресла, давая понять, что на сегодня разговор закончен.

В девять часов вечера, как обычно, Семен Давидович выгуливал своего породистого пуделя. Собака, убежав от хозяина и получив свободу действий, резвилась во дворе, слившись с ватагой других собак, большей частью бездомных.

А ее хозяин устроился в беседке на лавочке и просматривал свежие газеты. Увлекшись интригующей политической статьей, он не заметил, как к нему приблизился незнакомый мужчина, очень мощного телосложения, с бычьей шеей и крупными чертами лица.

– Мужик, дай закурить, – услышал Лейзирович неприятный, грубый голос и отложил газету. Он поднял голову и увидел перед собой лицо, невольно вызывающее отвращение. – Дай закурить, – повторил незнакомец, производя жуткое впечатление.

– Извините, я не курю, – выдавил Семен Давидович.

– Не уважаешь? – Мужчина неожиданно пришел в ярость и своим пудовым кулаком нанес удар по переносице интеллигента.

– Смотри у меня! – пригрозил без причины и отправился восвояси.

Размазывая рукавом кровь по лицу, Лейзирович призадумался: случайное ли это произошло или как-то связано с сегодняшними посетителями. Семен Давидович не сомневался, что связь существует, и нападение хулигана можно считать своеобразным предупреждением и оно обязательно повторится до новой встречи с «Крутиковыми». На вопрос жены: что с его лицом, он ответил, что по неосторожности зацепил носом подъездную дверь.

На следующий день директор внутренне подготовился к неприятной встрече, на всякий случай прикупил и пачку хороших сигарет. Весь день подозрительно осматривал каждого посетителя, входящего в кабинет, не доверяя даже своим подчиненным. Во время обеда и при возвращении с работы внимательно вглядывался в лица встречных, но занятые собственными заботами люди не замечали его. Когда опять вечером выгуливал пуделя, то уже не уединялся, а крутился возле людей. В конце концов, ему все порядком осточертело и он решил, что неверно истолковал выходку хулигана. Он успокоился и уже не крутил беспрерывно по сторонам головой.