Константин Кирицэ - «Белая чайка» или «Красный скорпион»

— Откуда известно? — неумолимо продолжал наступать Ион Роман. — Вы послали ему записку? Вам кто-то сказал, что у него там свидание?

— Записку? Нет! Кто-то вроде бы сказал мне об этом или я услышал, как говорили, может, господин Марино или господин Паскал…

Ион Роман неожиданно сделал заход с другой стороны:

— Как именно разворачивалась эта история с ножом? Почему вы бросили нож вслед Марино?

— Какой нож?! Да я в жизни своей!.. Я бросил ему вслед спичечный коробок, а не нож. Клянусь жизнью!

— Зачем? — не ослаблял хватки Ион Роман.

Теперь у Эмиля Санду трясся уже каждый сустав:

— Потому что он ни за что ни про что ударил меня по лицу… Я увидел из своего окна нож в кустах и подстроил так, чтобы он его поднял и чтобы это увидел сыщик, который как раз там патрулировал. Я почти целый час ждал подходящего момента…

— Так вы бросали нож или нет?

— Клянусь жизнью! Я же сказал, что бросил спичечный коробок, в кусты рядом с ножом, сразу после того, как Марино прошел…

— Как вы всерьез могли рассчитывать, что спичечный коробок произведет достаточно шума?..

— А он был не пустой… — сказал Эмиль Санду. — Я наполнил коробок монетками по 15 и 25 бань, чтобы он был потяжелее и погромче упал. Монеты я завернул в бумагу, чтобы не звенели…

— С кем был Дан Ионеску возле Злого омута? Кого вы еще там видели, кто бы мог засвидетельствовать ваши показания?

— Никого там больше не было, абсолютно никого. Только он один. Дал мне деньги и пожелал удачи. Больше мы ни о чем не говорили.

— Который был час, поточнее? — снова прищурился Ион Роман.

— Три минуты седьмого, совершенно точно, у меня швейцарские, «Патек Филип», — неуверенно ответил Эмиль Санду. — В десять минут седьмого я уже был у Дориана.

— Еще что-нибудь можете добавить? — строго спросил сыщик.

— Я вам все сказал, клянусь жизнью! Дан Ионеску дал мне две тысячи лей.

— Я спросил, можете ли вы еще что-нибудь добавить, — еще строже повторил Ион Роман. — Думаю, что это у вас последний шанс.

Видно было, что Эмиль Санду испытывал адские муки, словно отбивался от легиона чертей.

— Абсолютно никого возле не было, — неохотно ответил он. — Мне дали деньги, я взял. Две тысячи лей.

— Гостиницу покидать вам не разрешено, — закончил разговор Ион Роман.

— Кажется, и до этого разрешено не было… — с дрожью в голосе сказал Эмиль Санду, направляясь к двери.

Пятью минутами позже Ион Роман отыскал в кустах спичечный коробок, наполненный монетами по 15 и 25 бань.

Пауль Соран с трудом приподнялся на большой белой мягкой подушке и сел, упираясь плечами и головой в спинку кровати. На бледном лице выделялись темные круги вокруг запавших глаз, но он силился казаться отдохнувшим и непринужденным.

— Я, наверно, не в лучшей форме, — улыбнулся он Тудору, — но понимаю, как необходима эта встреча. Решил даже чуточку привстать, чтобы вам не казалось, что мучаете болящего. Готов ответить на любые вопросы… Врач говорил мне о вас…

Тудор присел на стул возле кровати, мысленно признательный больному за предпринятую из последних сил попытку приподняться. Было бы невыносимо разговаривать, глядя сверху вниз, как двигаются губы желтой маски.

— Спасибо за бодрый прием, — сказал Тудор. — Однако, я предпочел бы беседе монолог. Так свободнее мыслям и менее утомительно… Итак, кромешная тьма! Ни малейшего предположения, догадки, подозрения?

— Все так, как я уже говорил, — вздохнул Пауль Соран. — Кромешная тьма, как в ту проклятую ночь. Не могу даже сказать, кому принадлежал шепот, которым мне ответили, — мужчине или женщине. Не знаю почему, но меня вдруг охватил страх. И когда я почувствовал острие, вонзившееся в спину, удар, кровь, я уже начал терять сознание. Не знаю, сам ли я упал или меня сбили с ног… Еще я почувствовал удар в висок, потом — мрак. Страшно вспоминать, каждый раз прошибает холодным потом…

Лоб Пауля Сорана действительно покрылся крупными каплями пота.

— Думаю, что страшно не само воспоминание, — сказал Тудор, — а сопутствующая ему мысль, что этот миг мог стать последним…

— Точно! — вздрогнул Пауль Соран. — Я ступил на путь, ведущий к смерти. Сейчас я это ясно осознаю. Неудавшееся покушение… Если бы чудом не появился Владимир Энеску, я мог бы погибнуть от удара ножом… Жуть…

Тудор покачал головой и нахмурился.

— Странно, — сказал он. — Именно самые простые идеи иной раз недоступны пониманию. Не думали ли вы, что, не появись Владимир Энеску, дело не закончилось бы одним-единственным ударом ножа? Зачем вас заманили туда? Чтобы просто пощекотать ножичком?