Владимир Чванов - Кража

– Что из этого следует?

– Пока не знаю, – осторожно ответил Петухов. – Только в те дни, когда Шахов подменял на дежурстве Мартынова, с двух автомашин в Заводском районе радиоприемники и скаты сняты. Это точно, я по сводке проверял.

– Любопытное совпадение. Время не зря потратил. Над этими кражами при таком материале можно поработать. Без меня сменщика не трогай, ничего не начинай. Завтра все обсудим.

Вечер выдался тихий, не по-осеннему теплый. Из массивных стеклянных дверей кинотеатра медленно выливался людской поток – только что закончился очередной сеанс.

Машина подкатила к знакомому дому. Метрах в десяти от подъезда, прислонившись к стене, стоял пьяный с сеткой-авоськой в руках, в которой лежал разбитый арбуз.

– Соединись с дежурным, пусть подберут, – сказал Солдатов шоферу и быстро взбежал по лестнице. На его звонок дверь сразу же открылась.

– Это вы? – спросил Боровик спокойно, не удивившись, будто ожидал Солдатова. – Проходите.

В квартире было уже прибрано. Фарфоровый турок все так же безучастно смотрел прямо перед собой светящимися глазами. Из кухни доносился аппетитный запах яичницы и разогретого кофе.

– Что-нибудь случилось? – Боровик взял из рук Солдатова плащ.

– Да нет… вроде ничего.

Они прошли в комнату и уселись друг против друга за низким журнальным столиком.

– Поужинаете со мной? Правда, кроме яичницы и сыра, угостить ничем не смогу. Кофе или чай?

– Лучше чай.

От остального Солдатов отказался и тут же пожалел: он с удовольствием съел бы бутерброд.

– Покрепче?

– Пожалуйста, покрепче. – И, помогая освободить место для чашек, отодвинул в сторону пепельницу и газеты. – Вы меня не ругаете за позднее вторжение?

– Да нет. Как-то уж повелось, что раньше двенадцати не ложимся. То одно, то другое. – Боровик посмотрел на Солдатова и опустил голову. Солдатов заметил, что лоб его собеседника покрылся мелкой испариной: то ли от горячего кофе, то ли от волнения.

– Мне бы хотелось вернуться к разговору о ключах вашей жены. Эта деталь приобрела некоторое значение… Вот я и решил не дожидаться утра.

Боровик нахмурился, встал и, отодвинув стекло полированной стенки, вытащил конверт с типографской надписью «Союзхимэкспорт».

– Я понимаю, что вас заставило приехать ко мне. Еще в милиции я почувствовал вашу неудовлетворенность некоторыми моими ответами.

– Было такое дело.

– Я расскажу то, о чем не договорил в вашем кабинете. Там у меня для этого не хватило сил. – Боровик снова сел за столик. – Ключи жены никакого отношения к краже не имеют. Тем не менее сказать надо. В общем, ушла от меня жена. Неудобно об этом говорить, но недомолвки только во вред делу пойдут. И вас отвлекут… Хотите взглянуть на нее? – оживился Боровик и раскрыл конверт.

Солдатов взял отлично сделанный снимок. Молодая стройная женщина стояла, чуть опершись на теннисную ракетку. Она доверчиво улыбалась, на солнце блестели ее длинные вьющиеся волосы.

– Здесь ей двадцать шесть лет, – пояснил Боровик. – Тогда она еще работала на комбинате. Чертежницей. А вот этот, – он достал еще один снимок, – я сделал спустя два года после свадьбы. Кира закончила вечернее отделение института и работала в лаборатории.

Это была уже другая женщина. Сфотографированная у решетчатого парапета городской набережной, она стояла непринужденно, ее слегка пополневшее лицо было холодно и самодовольно.

Боровик вытряхнул из конверта остальные снимки.

– Это на даче у Щеглова. Вы знаете его? Он работал директором центральной гостиницы… А это нас пригласили на маленький пикник… Принести еще чаю? Да! У меня же есть коробка отличного печенья! – Боровик быстро поднялся и вышел на кухню.

– Мы прожили вместе шесть лет, – продолжал Боровик. – Это были хорошие годы. Я старше ее на восемь лет и знаю жизнь. Она была отличной женой. Но я перестарался. Работал как вол, чтобы не отказывать ей ни в чем, постепенно привык к ее капризам. В общем-то я благодарен судьбе, что она связала меня с Кирой хотя бы на эти несколько лет. Я даже пошел учиться в текстильный институт – для большей интеллектуальной совместимости. – Он простодушно улыбнулся. – Но удар получил не с этой стороны. На выпускные экзамены из Москвы приехал один доцент. Как-то нас пригласили на банкет. Был там и он. Кривить душой не стану – доцент оказался бесспорным чемпионом застолья. Остроумные фразы, красивые тосты, блистательная речь – они и на меня произвели впечатление. После банкета все и началось. Я уж потом догадался. Сначала Кира рассчитала домашнюю работницу. Вроде резонно: зачем держать в доме постороннего человека, когда ее учеба закончилась? Потом она запретила мне покупать ей вещи, даже безделушки. Говорила, что ей хочется заняться мной. И она действительно стала больше заботиться обо мне. Я будто открыл для себя новую Киру, ее доброту, бескорыстность, искренность. А через полгода стала поговаривать о поступлении в аспирантуру. И ведь не настаивала. Просто мечтала. Она добилась того, что я сам стал уговаривать ее подать заявление. Понимаете, она вроде бы для меня согласилась. В результате сейчас она живет у доцента. – Боровик с минуту молчал, помешивая чай ложечкой. – Теперь-то я понимаю, почему она отказывалась от моих забот – она уже тогда решила рассчитаться за все, что я для нее сделал раньше. Но ушла не по-людски. Тайком, когда я на работе был.