Владимир Чванов - Тихая сатана

– За что такое счастье привалило? – сердито отозвался Виктор. Он опять ощутил неприятный осадок от недавних переживаний. – Не думай, что такая работа для меня удовольствие. Понимаешь…

– Есесено! – попытался отшутиться Гурам. – Я все понимаю. Поэтому если не против, вечером отправим еще посылку. Поможешь?

– Нет! Поймают.

– Тогда баланда, нары и прокурор для тебя обеспечены, – Гурам расхохотался. – Поймают – посадят. Только надо уметь уходить от неприятностей. Ты для себя заранее невиновность придумал. И объяснение тоже.

– Какое?

– Как в песне поется: ничего не вижу, ничего не слышу, никому ничего не скажу. Вот твое правило, – сказал Гурам назидательно. – Одна голова хорошо, две – хуже. Поэтому меня слушай…

Виктор не пытался скрыть досаду.

– Такие советы – источник для неудержимого желания врезать по шее работодателю.

С наигранным радушием Гурам сказал:

– Насчет работодателя не прав. Его всегда надо беречь. В этом суть главного! А ты мне нравишься, хотя и брякаешь что попало…

Включив мотор, Гурам положил руки на баранку. С неба летел мокрый снег, он облепил ветровое стекло. Гурам запустил «дворники».

– Давай рассчитаемся. Я свое дело сделал.

– Деньги вечером, дорогой! Откуда они у меня сейчас? Сам понимаешь!

Виктор растерялся от этих слов. На его лице появилось выражение недоумения.

– У тебя совесть есть?

– Ладно! Нашел время обижаться. Знай, обида радует обидчика. Не меня, конечно, – отозвался Гурам.

– Со мной не надо так… Ты же обещал. Это нечестно.

Упрек Виктора даже не задел Гурама.

– Перестань! Честно живут одни дураки. Это так, для справки. Честность уже давно нафталин, – широким жестом он поправил кепку. – Об этом слове я только в книжках читал, только не помню в каких.

Виктор взорвался:

– Трепач ты. Понимаешь, что у меня безвыходное положение…

Гурам поспешил изобразить шутливую улыбку.

– В безвыходном положении стреляются… Разочарование в человеке иногда наступает внезапно.

Бывает, от одного жеста, взгляда, фразы, поступка… Так случилось и с Виктором. Эти минуты разрушили его веру в Гурама.

– Выходит, ты еще в гостинице обманывал меня. А я верил.

Слова нисколько не удивили Гурама, но все же, поморщившись от досады, сказал:

– Ты замечательный парень, Виктор. Честное слово! – И растянул в улыбке губы. – Пойми – деньги вечером будут, кончай мелкие придирки. – Он похлопал его по колену. – Давай будем правильными людьми, не станем говорить о глупых вещах. За деньгами вечером поедем. И будет все по первому разряду. Это я, Гурам, говорю!

– Я не поеду! – в голосе прозвучала неуверенность.

– Поедешь! Раз съездил, съездишь и второй!

Вечером к поезду они привезли новый объемистый сверток. До вагона, как и утром, его нес Виктор.

В купе к Анзору вошел один Гурам. Минут через пятнадцать он соскочил на платформу радостный.

– Ну вот и все, а ты боялся. Поехали по домам.

Они сели в машину. Гурам включил зажигание и стал прогревать мотор.

– Ты хорошо поработал. Получи двести. Матери на пальто, – деловито проговорил он, вытаскивая из бумажника деньги. – Остальные – завтра. Небось такую сумму первый раз в своей жизни получаешь?

Виктор взял новенькие купюры и положил их в карман куртки.

– Мудришь по-прежнему. Обещал же все. Чего мелочишься?

– Уникальный человек! Моря и реки мельчают, не только люди… Но это ко мне не относится. Сказал – завтра получишь остальное. Мне до утра одно дело прокрутить надо. На учете каждый рубль. Обещали фирменное устроить. Такие «подарки» раз в год дают. Упускать нельзя… – Гурам тронул машину, давая понять, что его решение твердо.

Виктор молчал, невесело глядя перед собой. Вдруг он задал совершенно неожиданный вопрос:

– Ты слышал когда-нибудь про кентавров?

– В школе учили. Потом как-то не до них было. А что? – полюбопытствовал Гурам.

– В том-то и дело, что не до них было, – умиротворенно проговорил Виктор. – Это из мифологии. Наполовину человек, наполовину лошадь…

– Это как понимать? На что намекаешь? По-твоему, я тоже наполовину, – хмыкнул Гурам. – Ты это хочешь сказать?

– А выходит, – ответил ему Виктор без улыбки, – что ты наполовину во власти желания помочь человеку, а наполовину во власти привычки держать в зависимости людей и получать от этого удовольствие. У тебя явное раздвоение – говоришь одно, делаешь другое. А в общем, живи как знаешь…

Гурам слушал молча, поджав пухлые губы.