Владимир Колычев - Судьбы вершитель, спусковой крючок

– Тебя самого в психушку надо, – скорее с одобрением, нежели с осуждением сказала Роза.

– Да нет, я нормальный. А Ритка нет. У нее с психикой проблемы. Бешенство матки…

– Что?

– Ну, это когда на мужиков со всей силы тянет…

– Повышенное сексуальное влечение?

– Ага, высоченное.

– И это в пятнадцать лет?

– Ну да… Она же проституцией занимается. Ну, есть которые за деньги, это в основном, а она за удовольствие…

– Ты откуда знаешь?

– Ну, как тебе сказать…

– Ты был с ней?

– Ну, нет! – снова, в который уже раз соврал Ерш. – Ей же восемнадцати нет…

– Сейчас уже с четырнадцати можно. Если сама…

– Да? Учту. Как она появится, так сразу и учту… Если судья сказала, что можно…

– Ты говори, да не заговаривайся.

Но Ерш уже вошел в раж. Роза без оружия, бояться ему нечего. К тому же он уже почувствовал пока что еще тонкую нить, протянувшуюся между ними. Женщина была не прочь избавиться от Риты кардинально, но пока что боялась озвучить свою мысль… Но даже если она не решится заказать смерть племянницы, Ерш все равно будет ей нужен. Проблему с Ритой нельзя оставлять открытой, и она это понимала.

– А с судьей можно?

Роза вплотную подошла к нему; пристально, с лисьей хищнинкой во взгляде улыбнулась. И вдруг, раздвинув ноги, оседлала его колени. Но рано было праздновать победу. Сначала она обвила руками его шею, а потом вдруг со всей силы схватила за уши, да так больно, что слезы брызнули из глаз.

– С судьей можно, – ядовито усмехнулась она. – На скамье подсудимых. Через решетку… Хочешь попробовать?

– А что я такого сделал? – спросил он, когда женщина поднялась и отошла к окну.

– Говоришь много.

Легким привычным движением она смахнула с подоконника пачку тонких французских сигарет, одну сунула в рот и выжидательно посмотрела на него. И он догадался, как можно заслужить ее благоволение. Поднялся, не разгибая ног в коленях, подошел к ней, угодливо щелкнул зажигалкой… Да, эта женщина умела подчинять людей. Не зря она стала судьей…

– Так что, ты говоришь, у Риты за проблемы? – до половины выкурив сигарету, спросила она.

– Ну это, влечение…

– Ты прав, это расстройство психики.

– Еще какое!.. Я ей говорил, не надо, у тебя вся жизнь впереди…

– Девочка нуждается в комплексном лечении.

– Ну да, в психушке ей самое место, – кивнул Ерш.

Он уже понял, что Роза не станет заказывать свою племянницу. Но все же она воспользовалась его подсказкой. А уж ей-то при ее должности не составит большого труда отправить Риту в дурдом. Заколют девчонку аминазином, превратят ее в «овощ», и проведет она остаток своих дней на «грядке».

– С этим мы разберемся…

Роза снова подошла к нему, облизнула затуманенным взглядом.

– Ее вылечат… И меня вылечат…

Она снова оказалась у него на коленях. И в этот раз схватила его за язык. Но не руками, а зубками – жадно и в то же время нежно… Оказалось, что Роза сама страдала повышенным сексуальным влечением. И Ерш был горд тем, что вызвал у этой кошки приступ мартовского бешенства; и был рад, что смог оказать ей первую медицинскую помощь на дому…

Отец плавно, без рывка оторвал Риту от земли, вознес к небу и нежно поцеловал в щечку. Поставил на место, вслед за мамой сел в машину.

«Мы скоро приедем, – сказал он, взявшись за внутреннюю ручку дверцы. – Но если вдруг что-то случится, помни, у тебя есть бабушка и тетя Роза. Они всегда помогут…»

Отец и мама уехали. Рита уже знала, что они больше никогда не вернутся. И от осознания одного этого проснулась в холодном поту… Раннее осеннее утро, темень, в окна стучится ледяной дождь вперемешку с мокрым снегом. А внутренние часы подсказывают время. Скоро подъем. На дворе холодина, но Артем задаст ей жару…

Пять лет провела она в детдоме, полгода из них – на панели. И только сейчас в ее жизни появился человек, который взял ее на воспитание. Артем – псих, одержимый идеей сделать из нее солдата. Но при этом он заботится о ней как отец. Безумствует, но в постель лезть к ней и не пытается. Тяжело ей в учении, зато физические нагрузки заставляют забыть о том, что совсем недавно она была проституткой…

Чужой человек заботится о ней. А родные люди выбросили на обочину жизни. Бабушка, тетя Роза. «Они всегда помогут». Знал бы отец, как заблуждался в своих суждениях… Но бабушке еще повезло. Ее Рита убивать не собирается. А тетя Роза пусть молится…

Дверь открылась почти бесшумно, в комнату хлынул свет.