Михаил Черненок: Расплата за ложь

– Таких качков, шеф, в природе не существует. Давай я сам сыму с Клавы стружку, и она без звука притащит стибренные бабки.

– Ты много дров наломаешь.

– А как без этого?…

– Надо уладить вопрос по-мирному.

– Тогда давай побазарим с ней вместе. Если круто на рога полезу, одернешь.

– Такой вариант более подходящ…

В Веселую Гриву отправились в джипе Филонова. Увидев нахмуренного Сидоренко и набычившуюся красную физиономию Дениса, Шиферова мигом сообразила, что встреча с незваными гостями ничего доброго ей не сулит. Однако вместо огорчения радостно воскликнула:

– Ребята, вы прямо кстати! У меня сегодня день рождения, а обмыть такую дату в глухомани не с кем. Предлагаю взять шампанское и устроить пикник на лужайке.

– Шампанское – моча. Лучше возьми коньяк, – сразу ухватился за возможность выпить Филонов.

– Мы не поздравлять тебя приехали, – сухо сказал Сидоренко.

– Ну, Николай Григорьевич, – с упреком проговорила Клава, – разве мы нелюди какие? Угощение – за мой счет, а должок через неделю верну вам с процентами.

Филонов расплылся в улыбке:

– Видал, шеф, как клево получается. И стружку сымать не надо. Клава по-мирному согласна вернуть стибренное. Поехали на пикник, погуляем на халяву за день рождения. – И подмигнул Шиферовой. – Ты белый костюмчик-то сыми, чтобы не покрасить его на лужайке зеленью.

Шиферова беззаботно отмахнулась:

– У меня костюмов – завались и обсыпься.

Не зная, что делать дальше, Сидоренко промолчал. Его молчание было принято за согласие.

На пикнике Шиферова вела себя так компанейски озорно, что даже непьющий Николай Григорьевич выпил за ее здоровье граммов пятьдесят коньяку и пожевал отломленную от шоколадной плитки дольку. Филонов пил без закуски. Подзадоривая Дениса, Клава едва поспевала наполнять ему пластмассовый стаканчик и сама смаковала рюмку за рюмкой. Пикник завершился сумасбродным купанием в пруду. Расставаясь с незваными гостями, промокшая до нитки Шиферова клятвенно заверила Сидоренко, что через неделю соберет десять тысяч и расплатится с ним.

– Ты, коза, не шути с нами, – пригрозил на прощанье Филонов. – Обманешь – без суда и следствия зенки выткну. Чем тогда подмигивать будешь?…

Пьяную Клаву угроза не напугала, но на следующий день в душе зашевелился противный червячок. От дуболомного Дениса можно было ожидать любой пакости. Какой бзик стукнет придурку в голову, не угадаешь. Шиферова решила не рисковать. Деньги у нее были, но отдавать их не хотелось. Тихо напевая в пустующем магазине «конфетки-бараночки», Клава мысленно просчитывала способы, как бы расплатиться с Сидоренко без ущерба для собственного кармана. Сколько она ни напрягала изворотливый ум, такого варианта, когда можно «и рыбку съесть и на лодке покататься», не подворачивалось. Обговоренный недельный срок быстро истекал. Ничего не придумав, Шиферова поехала в райцентр, чтобы сдать в химчистку испачканный при купании белый костюм. Там случайно встретилась с главбухом райпо. Для порядка поболтав о зарплате, Клава без всякой надежды, но с мыслью «авось клюнет» заглянула в «Электротовары» к Артему Лупову, любившему позубоскалить с красивыми женщинами. Наученный горьким опытом Артем на этот раз не клюнул. Получив от ворот крутой поворот, села в рейсовый автобус и поехала в Веселую Гриву. По обеим сторонам трассы тянулись желтые поля дозревающей пшеницы. Монотонность укачивала. Прислонившись боком к спинке мягкого сиденья, Клава задремала и приснилось ей, будто она вернула деньги Сидоренко, и Николай Григорьевич от радости даже расплакался. Очнувшись, подумала: «Десять тысяч мою судьбу не решат. Отдам их по-хорошему». Возможно, так бы она и поступила, да… Бог шельму метит. Выйдя из автобуса на остановке у Веселой Гривы, Шиферова увидела деревенских пастухов. Кузьма Сумеркин с поллитровкой в руке, по-стариковски ссутулив спину, торопливо шагал к кладбищу, где паслось стадо, а Кипятилов стоял у трассы и прикуривал сигарету. Прикурив, он взял стоявший у ног полиэтиленовый пакет и неторопливо пошел по проселочной дороге к лесу. Шиферову словно громом оглушило – водку можно было взять только в ее магазине. Бросившись вдогонку за Кипятиловым, Клава закричала:

– Эй, босяк, обожди!

Кипятилов остановился. Подбежав к нему, запыхавшаяся Клава спросила:

– Ты, баклан, где взял водку?

– В твоем сельмаге, – как ни в чем не бывало ответил пастух.

– Ломанул замок?!